Самый сладкий грех

Глава первая. Встеча с Малфоями
Глава вторая. Урок покорности
Глава третья. Доброта души Малфоя
Глава четвертая.Несбывшийся сон
Глава пятая. Только спокойствие!
Встреча с Малфоями


Гермиона окинула долгим взглядом вырисовывавшиеся перед ней неясные очертания огромного особняка и нервно сглотнула. Ей еще не приходилось иметь дело с семьей волшебников, живших там, и она не знала, что ее ждет. Всего лишь неделю назад Гермиона обратилась в агентство по занятости с просьбой подыскать ей работу и через два дня получила письмо, в котором был указано местоположение дома, где жили ее новые хозяева, а также говорилось, сколько те будут ей платить. Но в письме ни слова не было сказано о тех волшебниках, и Гермиона не знала даже их фамилии.

Агентство Занятости Грязнокровок – сокращенно АЗГ – было крупной организацией, которая среди всего прочего вела розыск магглорожденных волшебников и каждому найденному присваивала индивидуальный номер. На самом деле, сотрудникам АЗГ не приходилось прилагать особых усилий, чтобы поиск увенчался успехом, потому как не так давно Вольдеморт окончательно истребил маггловское население Англии, и теперь, когда все человеческое сообщество делилось лишь на чистокровных волшебников, полукровок и презренное мугродье, было с первого взгляда понятно, кто есть кто. И когда чистокровной ведьме или колдуну требовалась прислуга в дом, они обращались в АЗГ, которое разыгрывало своеобразную лотерею, и обладатель случайно выпавшего номера отправлялся к своим новым хозяевам. На этот раз «счастливый» номер принадлежал Гермионе.
Временами она задумывалась о том, какая жизнь была бы ей более предпочтительна: бесправное существование прислуги в богатом семействе или прозябание в нищете в одном из грязных, неухоженных домов «Маггл-тауна» - городского квартала, специально предназначенного для таких, как она. Впрочем, собственное мнение Гермионы как раз таки не играло какой-либо роли в данном случае: АЗГ уже присвоило ей индивидуальный номер и забрало волшебную палочку. Потеряв возможность колдовать, Гермиона лишилась жизненного выбора, как, впрочем, и все остальные нечистокровные волшебники.

Сокрушенно вздохнув, Гермиона окинула взглядом лохмотья, в которые превратилась ее одежда, и, взойдя на крыльцо, нерешительно постучала. Ожидая, пока кто-нибудь откроет ей дверь, она провела ладонью по своей грязной футболке и чуть не заплакала. «А ведь сейчас самое главное произвести хорошее впечатление!» – с грустью подумала девушка. И хотя Гермиона успела смириться с вынужденной необходимостью носить одежду, которую раньше ни за что бы не надела, она от души желала, чтобы на ее вещах было чуть меньше дыр и больше целой ткани.

Наконец, тяжелая металлическая дверь приоткрылась, и в образовавшейся щели показалось лицо старого дворецкого. Он подозрительно посмотрел на Гермиону и скрипучим, надтреснутым голосом спросил: «Что тебе нужно?».

- Я… я новая прислуга, меня прислали к вам из агентства, - ответила она.

Тот кивнул и немного посторонился. Дверь распахнулась немного шире, и Гермиона протиснулась в щель. Оказавшись в доме, она невольно приоткрыла рот от удивления, потому что открывшееся ее глазам зрелище поражало своей роскошью, и Гермиона не могла припомнить, видела ли она нечто подобное в своей жизни.

Стены украшали огромные картины, выложенные из мелких кусков камня; черный потолок был испещрен витиеватыми надписями на каком-то древнем языке, выполненными серебряной краской; с середины потолка на толстой цепи спускалась огромная хрустальная люстра, по вечерам освещавшая холл сотнями своих свечей. Две широкие мраморные лестницы, одна из которых уходила вправо, другая – влево, вели на второй этаж. В обе стороны от холла отходили два коридора, каждый из которых заканчивался массивной дверью с серебряной ручкой, выполненной в виде змеи.

Некоторое время Гермиона, пораженная великолепием внутреннего убранства дома, глядела по сторонам, но тут она внезапно услышала, как кто-то спускается вниз по правой лестнице. Мгновенно оправившись от изумления, девушка сделала несколько шагов вперед и почтительно склонила голову. Когда несколько секунд спустя Гермиона осмелилась поднять голову и посмотреть на того, кто был перед ней, она похолодела.

На нижней ступени лестницы стояла Панси Малфой, которую Гермиона раньше знала как Панси Паркинсон. Одной рукой хозяйка дома опиралась на отполированные до блеска перила лестницы, другая ее рука свободно висела вдоль туловища. Светлые волосы Панси были убраны в высокую прическу, которая добавляла, по меньшей мере, шесть дюймов к ее росту; бледное лицо миссис Малфой было обильно покрыто косметикой, но это не делало ее красивее.

- Можешь идти, Бингли, - надменно произнесла она, подойдя ближе.

Старый дворецкий низко поклонился, а затем поспешно удалился. Хозяйка дома и ее новая служанка остались одни.

- Так, значит, это ты, та грязнокровка, которую прислали к нам из агентства, - задумчиво произнесла Панси, обходя Гермиону кругом и внимательно изучая ее взглядом, - кажется, я тебя припоминаю…

Гермиону оставили равнодушной последние слова Панси, она была слишком потрясена тем, что ей придется работать у Малфоев, и у нее просто не было сил хоть как-то отреагировать. Гермиона всей душой ненавидела это семейство, и не только минувшая Война являлась тому причиной. Драко Малфой, муж Панси, был врагом Гермионы еще со школьных лет.

«Пожалуйста, не узнавай меня», – мысленно взмолилась Гермиона, в то время как Панси продолжала рассматривать ее.

- Пожалуй, ты нам подходишь, - наконец вынесла та свой вердикт, - правда, мне придется подобрать тебе хоть сколько-нибудь приличную одежду, а это тряпье, - она с отвращением посмотрела на одеяние Гермионы, - выбросишь, как только получишь что-нибудь другое.

- Да, мэм, - тихо сказала Гермиона. Она никак не могла смириться с мыслью, что ее новые хозяева – Малфои.

«Сейчас же прекрати себя жалеть, - мысленно приказала себе девушка, - по крайней мере, ты получила работу, а вот бедняжка Джинни ждет и по сей день…»

- Когда мне приступать? – спросила она, пытаясь изобразить улыбку на лице.

- Завтра. А сейчас Бингли отведет тебя в твою комнату, - и Панси неспешно удалилась, оставив после себя запах дорогих духов.

- Сюда, - проскрипел откуда-то появившийся дворецкий. Он грубо схватил девушку за руку и потащил ее за собой по коридору, уходившему из холла в глубь дома. Пройдя почти до конца коридора, они миновали низкую металлическую дверь, за которой начиналась узкая лесенка, уводившая куда-то вниз.

У подножия лестницы была крохотная комнатенка, почти не освещенная и очень грязная. В углах, под потолком, висела серая, пыльная паутина; каменный пол был сплошь покрыт грязью. У стены стояла узкая деревянная кровать, застеленная старым одеялом, покрытым толстым слоем пыли. Казалось, что в этой комнате уже давно никто не жил.

- Я буду здесь спать? – недоверчиво спросили Гермиона.

- Да, и если тебя что-то не устраивает, я бы не советовал тебе жаловаться хозяину, - усмехнулся старик. Он издал короткий сухой смешок, после чего ушел.

Гермиона осталась одна. Она прошлась по комнате, болезненно морщась, когда мелкие камушки впивались в ее босые ступни.

- Пожалуй, здесь даже уютно, если сравнивать с тем местом, где я жила раньше, - пробормотала девушка, с отвращением вспоминая темную и полную старых и очень пыльных вещей кладовку, в которую ее поселили предыдущие хозяева. – Да, эта комната лучше всех тех, где мне доводилось жить.

Она осторожно присела на краешек кровати и немедленно расчихалась от клубов пыли, поднявшихся в воздух.

– Хотя, нет, пригодной для жилья эту комнату тоже не назовешь.

Стараясь не поднимать пыль, Гермиона легла на кровать. «Новый день, новая работа, - подумала она, и поток бессвязных мыслей хлынул в ее голову. – Пять лет длится этот ад, и вряд ли что-либо изменится в ближайшее время. Как же плохо быть «грязным мугродьем», когда шагу самостоятельно ступить не можешь! А ведь все могло быть иначе, если бы Вольдеморт не победил. Так, Гермиона, хватит растравлять себе душу, гадая, как еще могла бы сложиться твоя жизнь! Ты жива и здорова, у тебя есть работа, чего еще тебе надо?!»
Тихо вздохнув, Гермиона повернулась на бок и постаралась отогнать от себя неприятные мысли. «В конце концов, провести остаток своих дней, прислуживая чистокровным волшебникам, не худшее из того, что могло бы произойти. Ведь не все же они злые и ужасные. Всего лишь девяносто девять процентов из ста. А меня еще и угораздило попасть именно к Малфоям. Если Драко узнает меня, я покончу с собой. У меня просто не останется другого выхода. Нет, я не могу доставить ему такое удовольствие. Хватит причитать над своей несчастной участью, Грейнджер, если тебе удавалось ставить на место этого мерзавца еще в школе, то сейчас вряд ли у тебя возникнут с этим трудности».

Гермиона уткнулась лицом в пыльную подушку и пыталась не расплакаться. До этого момента ей казалось, что она разучилась плакать – столько бед свалилось на ее голову в течение нескольких последних лет. Наконец, девушка заснула.

Когда Гермиона проснулась, она сразу поняла, что не одна в комнате. Отчаянно борясь со своим еще не до конца проснувшимся телом, она села на кровати и с трудом подавила вскрик, когда увидела высокого белокурого волшебника, стоящего в футе от нее. Сердце Гермионы пропустило удар, когда она узнала этого человека. Перед ней был Драко Малфой.

- Итак, ты – наша новая служанка, - заключил он, смотря на нее. Хозяин дома разглядывал ее еще пристальней, чем его жена, и Гермионе внезапно захотелось закутаться в покрывающее кровать старое одеяло. Холодный взгляд, не спеша, изучал все изгибы ее тела, и девушку не оставляло ощущение, что она лежит совершенно обнаженная перед его обладателем.

- Да, - сухо ответила она.

Серые глаза слегка расширились.

- Кажется, я припоминаю этот голос, - произнес Малфой.

Какая же я идиотка!

Внезапно Драко рассмеялся.

- Грейнджер, ты ли это?

Она побагровела и уставилась в пол.

- Гермиона Грейнджер, поттеровская подстилка… Великий Мерлин, даже не верится, что из всех грязнокровок в Англии выбрали именно тебя, чтобы работать на нас.

Гермиона тихо пробормотала что-то себе под нос.

- Что ты сказала? – Малфой сделал шаг к ней.

Гермиона сжала губы и помотала головой, отказываясь отвечать.

- Ты должна отвечать, когда хозяин задает тебе вопрос, - спокойно произнес Драко.

- Да неужели? – вырвалось у нее прежде, чем она успела подумать над словами. – А если я не захочу отвечать, что ты мне сделаешь?

Глаза Малфоя опасно сощурились, и он быстрым движением хлестнул девушку по щеке. Она инстинктивно прижала ладонь к моментально покрасневшей коже и изумленно посмотрела на Драко.

- Вот, что я сделаю в таком случае, - продолжил он все тем же спокойным тоном. – А теперь послушай меня внимательно и запоминай все, что я тебе скажу. В доме, кроме нас с женой, живут двое наших детей, дворецкий и несколько горничных. Ты, грязнокровка, здесь ничто и обязана подчиняться приказам каждого из нас, включая младшего ребенка. Кроме того, ты будешь обращаться ко мне не иначе как «хозяин». И, пока ты здесь, - теперь Малфой стоял прямо перед ней и, коснувшись пальцем ее подбородка, заставил Гермиону смотреть ему в глаза, - ты будешь выполнять абсолютно все мои поручения. Ты поняла?

Больше всего на свете девушка желала, чтобы Малфой поскорее ушел и оставил ее одну в этой пыльной комнатушке. Поэтому она прошептала: «Да».

- Я рад, - холодно произнес он, отходя от кровати. – Завтра Панси принесет тебе какую-нибудь одежду. А пока ты можешь походить по поместью, но не смей появляться на третьем этаже. Ужин в шесть.

С этими словами он вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Гермиона сидела на кровати, все еще не придя в себя после стычки с Драко. Она осторожно прикоснулась к пострадавшей щеке, и, когда отняла пальцы, на них осталась кровь. Гермиона встала с кровати и подошла к висевшему на стене помутневшему старому зеркалу.

Собственное отражение заставило ее вздрогнуть: густые каштановые волосы все перепутались и были покрыты грязью, худое лицо было бледным от голода и недосыпания. Большие испуганные карие глаза, выглядевшие огромными на этом измученном лице, затравленно смотрели на окружающий мир.

- Я не буду называть его хозяином, - прошептала девушка своему отражению. – Не дождется.
Урок покорности


Народ, всем огромное спасибо за отзывы! Известно, что ничто так не вдохновляет на дальнейшую работу, как отзывы (в т.ч. и критические). Буду рада услышать мнение читателей и о второй главе тоже!
kizyok, всего глав будет 26, включая эпилог.
Rusalka, согласна, Гермиону жалко, но конец фанфика будет хороший, хотя и грустный.

Ровно в шесть часов Гермиона переступила порог большой круглой комнаты, отведенной под столовую. Драко, Панси и их двое детей уже сидели за длинным обеденным столом.
Увидев детей, девушка не удержалась от улыбки: те были вылитыми копиями своих родителей. Мальчик, который был старшим, унаследовал от матери волосы цвета соломы и большие синие глаза. У его сестры, сидевшей напротив него, были очень светлые, почти белые волосы и серые глаза. В ту минуту дети весело смеялись над чем-то.

«Пока что они похожи на своих родителей только внешне», - подумала Гермиона, посмотрев на Драко и Панси, сидевших друг напротив друга и старательно избегавшими встречаться взглядом.

Гермиона негромко кашлянула, чтобы обратить на себя внимание. В тот же момент дети перестали смеяться, и мальчик, с любопытством глядя на девушку, громким шепотом спросил у матери:

- Мама, кто это?

- Это наша новая служанка, Томми, - Панси улыбнулась сыну.

Было похоже на то, что Панси искренне любила своих детей, в отличие от Драко, который их попросту игнорировал.

- Сядь туда, - Панси махнула рукой, показывая на дальний конец стола. Гермиона успела сделать лишь шаг в указанную сторону, как Драко резко возразил:

- Нет, грязнокровка будет есть, сидя на полу.

- Как скажешь, дорогой, - пожала плечами его жена, заправляя за ушко маленькой дочери локон, упавший той на лицо.

Гермиона почувствовала, как неудержимо краснеет. Она не знала, что ей делать: подчиниться – означало пережить еще одно унижение. Но так как Драко немного подвинул стул, на котором сидел, явно собираясь встать из-за стола, девушка не стала искушать судьбу и быстро уселась на пол, прислонившись спиной к стене.

Ужин прошел в тишине. Оказалось, что Гермионе полагались только объедки, оставшиеся от обеда, поданные, к тому же, на грязной тарелке. Девушка поставила блюдо на пол рядом с собой и не притронулась к еде, хотя и была очень голодна. «Пусть не надеется, что я стану это есть, - подумала она, - я не уличная шавка, чтобы питаться помоями».

- Панси, отведи Томаса и Кэтрин в их комнаты. Я хочу поговорить с грязнокровкой наедине.

Кивнув, Панси покорно взяла за руки детей, и они вместе вышли из комнаты. Гермиона проводила взглядом хозяйку дома, а затем медленно повернула голову и посмотрела на Драко, пытаясь казаться спокойной и не обнаружить свой страх перед ним.

Он поднялся из-за стола и, не спеша, подошел к девушке почти вплотную.

- Ешь, - приказал он опасно низким голосом.

- Нет.

- Что ты сказала?

- Я сказала, что не буду есть, Малфой.

Драко грубо схватил ее за волосы и заставил наклониться к тарелке с едой.

- Так ты будешь есть? - прошептал он.

Стараясь не закричать от боли, Гермиона пробормотала сквозь стиснутые зубы: «Нет».

- Вот как, - протянул он, отпустив ее волосы. – В таком случае, я жду тебя у себя завтра вечером.

Драко щелкнул пальцами, и крохотный домовый эльф в тот же миг появился в комнате.

- Приберись здесь, - приказал ему Малфой и, более не удостоив Гермиону ни единым взглядом, вышел из столовой.

Девушка равнодушно наблюдала, как эльф убирал со стола посуду. В течение нескольких минут крошечное создание никак не подало виду, что видит Гермиону, и вело себя так, будто ее вовсе не было в комнате.

- Ты, грязнокровка, здесь ничто и обязана подчиняться приказам каждого из нас, включая младшего ребенка… - прошептала девушка, вспомнив слова Драко.

За что мне все это? Почему даже какой-то домовый эльф имеет больше прав, чем я?

Встав с пола, Гермиона побрела в свою комнату. Там она улеглась на кровать и попыталась уснуть. Поворочавшись какое-то время с боку на бок, девушка забылась тяжелым сном. И тогда, как и много раз до этого, воспоминания, причинявшие ей боль, не заставили себя ждать…

- Пожалуйста, прекрати! – взмолилась Гермиона, и ее залитое слезами лицо исказила гримаса, полная страдания. Она отчаянно сопротивлялась, но он снова и снова врывался в нее, причиняя нестерпимую боль каждым толчком.

- Не притворяйся, грязнокровка, тебе это нравится, - огрызнулся мужчина. Прядь спутанных, мокрых от пота волос упала тому на глаза, а красивое лицо было обезображено похотью и грубым звериным желанием, которое он удовлетворял, истязая ее тело.
Она громко всхлипывала, в то время как его толчки становились все более сильными, а значит, причиняли ей все большую муку. Ее тело охватила неописуемая боль: болело абсолютно все, что было ниже шеи. По бедрам девушки струилась кровь. То, что Гермиона испытывала в те минуты, было полной противоположностью удовольствию: только боль, унижение и все затмевающее чувство отвращения к нему и к своему оскверненному телу.

Его ладони сжались на тонких запястьях девушки, оставляя синяки на нежной коже. Когда Гермиона закричала, он моментально утихомирил ее пощечиной. На мокрой от слез щеке остался багровый след, а девушка зажмурилась, уговаривая себя поверить в то, что она не здесь, не с ним. В тот момент она отдала бы все на свете, чтобы только прекратить эту пытку.

С тех пор не прошло и дня, чтобы она не вспомнила ни человека, изнасиловавшего ее, девственницу, ни тот злосчастный день.

Гермиона широко распахнула глаза. Низ живота мучительно ныл, как будто ей пришлось пройти через это снова. Девушка неловко повернулась на кровати и спрятала лицо в подушку. Она изо всех сил пыталась забыть то, что произошло с ней два с половиной года назад, но продолжала помнить так же ясно, словно это было вчера.

Очень скоро к ней снизошел милосердный сон без сновидений, и память о пережитом когда-то кошмаре больше не тревожила ее этой ночью. Девушка спокойно спала на своей кровати, и присутствие в комнате еще одного человека осталось незамеченным.

Драко стоял на пороге комнаты, глядя на то, как грязнокровка мечется на кровати, бессвязно выкрикивая что-то, умоляя…. Ему даже удалось разобрать несколько слов: «Пожалуйста, прекрати!». Гадая про себя, что бы это могло значить, он продолжал молча наблюдать. Когда же Грейнджер проснулась и, не заметив его присутствия в комнате, снова уснула, на этот раз спокойным сном, Драко удивленно приподнял одну бровь и вышел, тихо затворив за собой дверь.

На следующее утро Гермиона проснулась рано. Несколько минут она лежала, не открывая глаза, и ей отчаянно не хотелось вылезать из постели. Но затем, сделав над собой усилие, она встала с кровати и, без конца зевая, подошла к зеркалу.

Посмотрев на свое отражение, девушка нахмурилась. «Кажется, я уже забыла, какого это: просыпаться утром и быть довольной своим внешним видом», - проворчала она, с ожесточением дернув прядь спутанных волос.

- Так ты и есть новая служанка? – участливо спросил у Гермионы женский голос. Немало удивившись, девушка увидела, как поверхность зеркала пошла рябью, и через мгновение над ней проступило добродушное толстощекое лицо.

- Да, это так, - немного помедлив, ответила Гермиона, которую застал врасплох вопрос зеркала.

- Неважно выглядишь, – хихикнуло зеркало.

Девушка вздохнула, соглашаясь.

- Они любят задавать глупые вопросы, ежесекундно интересуясь своим внешним видом, - зеркало закатило глаза. – Каждая новая служанка. Но ты, кажется, совсем не похожа на своих предшественниц. Неудивительно, что Драко относится к тебе как-то особенно, ты ему понравилась.

Гермиона издала короткий смешок: «Я – Малфою? Чтобы я ему понравилась? Ну, конечно!».

- Ты мне не веришь? И напрасно. Я думаю, ты скоро найдешь подтверждение этому, – зеркало заговорщически подмигнуло ей. – А, знаешь, ты чем-то похожа на Драко. С тех пор, как умер его отец – единственный человек, который пользовался его доверием, - эти слова были произнесены с явным сожалением, – он в совершенстве научился скрывать свои чувства и перестал слышать то, что ему говорят. Даже его бедная жена не в силах достучаться до него. Впрочем, что-то я заговариваюсь… Кстати, тебе очень пойдет хвостик.

С этими словами лицо, выступающее над поверхностью зеркала, тепло улыбнулось Гермионе, затем исчезло.

- В жизни не слышала ничего подобного, - пробормотала девушка, собирая свои непослушные, спутанные волосы в хвост на затылке. Закончив, она с надеждой посмотрела на свое отражение, но новая прическа не смогла исправить общее впечатление от ее внешнего вида. – И да, спасибо за совет.

Когда Гермиона вышла в холл, слова зеркала уже совершенно выветрились из ее головы. В доме было тихо. И хозяева, и прислуга еще спали в столь ранний час. «Кажется, сейчас некому надзирать за каждым моим шагом, и я в кои-то веки предоставлена самой себе, - подумала девушка, на цыпочках поднимаясь по ближайшей к ней лестнице. – Что же, посмотрим, как живут Малфои».

За час Гермиона успела обойти большую часть дома и убедиться, что все его обитатели действительно еще спят. Вскоре девушка заскучала, тем более, во время экскурсии по особняку ей не удалось обнаружить чего-либо интересного, за исключением, пожалуй, комнаты, в которой было несколько сотен самых различных часов.

Остался только третий этаж. Интересно, а что там?

Гермиона уже ступила на первую ступень лестницы, ведущей туда, когда вспомнила, что третий этаж для нее запретный. «Как я могла забыть, - мысленно отругала она себя, - Малфой же запретил мне ходить туда, и он точно убьет меня, если узнает».

Но годы, проведенные в обществе Гарри Поттера, не прошли для нее даром, и любопытство быстро одержало верх над осторожностью. Бесшумно поднявшись по устланным ковром ступеням, Гермиона нерешительно заглянула в два длинных коридора, уходящих в обе стороны от лестницы. Пожалуй, третий этаж отличался от двух других только отсутствием дверей, ведущих в комнаты. Не заметив чего-либо, что представляло бы для нее опасность, девушка решила продолжить осмотр запретного этажа.

Стены обоих коридоров были завешены яркими гобеленами, которые наверняка были очень старые и стоили целое состояние. Подойдя к гобелену, изображавшему двух сцепившихся, пышущих пламенем драконов, Гермиона с восхищением начала его рассматривать. Внезапно ее внимание привлек шарообразный кусок дерева, напоминавший дверную ручку, которому явно было не место на этом гобелене. Заинтересовавшись, девушка потянулась к нему, желая проверить свое предположение.

Неожиданно кто-то, приблизившись к ней со спины, схватил протянутую руку за запястье и грубо заломил ее назад. Гермиона не успела обернуться и посмотреть, кто это был, как ее с силой толкнули к противоположной стене. Девушка вскрикнула от боли, когда ударилась пострадавшей накануне щекой.

- Что ты здесь делаешь? – негромко прорычал знакомый голос.
Глава 3. Доброта души Малфоя.


Народ, всем огромное спасибо за отзывы! Жутко извиняюсь, что так долго проды не было, но у меня просто не было доступа к компу.
~Kelly~, сейчас у меня учеба начинается, поэтому новые главы буду выкладывать когда получится (их же еще перевести надо, отредактировать), но постараюсь раз в неделю точно обновляться.
Вроде все... Всем еще раз спасибо и буду очень рада услышать ваше мнение об этой главе.

- Отвечай! – приказал Малфой, развернув девушку лицом к себе.

- П-прости… Прости меня, пожалуйста, - пролепетала та, с трудом справившись с голосом. Она тряслась от страха, боясь представить себе, что ждет ее теперь, когда Драко застал ее на запретном этаже.

- Что я сказал тебе вчера, Грейнджер?

- Я не думала, что…

- Разумеется, ты не думала. Разве я не ясно сказал тебе, что бы ноги твоей здесь не было? И КАКОГО ЖЕ ЧЕРТА ТЫ ТУТ ДЕЛАЕШЬ? – Драко смотрел на нее безумными глазами, и Гермиона машинально отметила, что он был бледнее обычного

- И что же я сделала, чтобы ты так со мной разговаривал? - запальчиво произнесла она и тут же пожалела об этом.

- Ты меня ослушалась, вот что ты сделала, - тихо ответил Драко и резко оттолкнул ее от себя. Не удержав равновесия, девушка полетела на пол, больно ударившись спиной при падении. – А теперь пошла прочь отсюда.

Гермиона поднялась с пола и, прихрамывая, пошла к лестнице так быстро, как только могла в тот момент. Но Драко, шедший следом, с силой толкнул ее в плечо, вынуждая снова упасть. Присев на корточки рядом с девушкой, он посмотрел ей прямо в глаза. «Ты
– упрямая сучка, Грейнджер, а я предпочитаю держать рабов, которые знают свое место».

Она удивленно расширила глаза, решив, что Малфой собирался рассчитать ее. Несмотря на то, что Гермионе было тяжело выносить то жестокое обращение, которому она подвергалась в этом доме, работа была нужна ей как никогда.

- Нет, я не верну тебя в АЗГ, - Малфой как будто прочитал ее мысли, - вместо этого я попытаюсь научить тебя покорности. Посмотрим, как ты запоешь через месяц. – Драко усмехнулся и встал на ноги. Несильно пнув девушку в бок, он приказал: «Возвращайся в свою комнату и не высовывайся оттуда, пока тебя не позовут. И если я еще раз поймаю тебя на этом этаже, клянусь, тебе не поздоровится».

Ушибы, полученные при падении, нещадно болели, но Гермиона заставила себя подняться на ноги и, не оглядываясь, побрела к лестнице. И только оказавшись у себя и растянувшись на жесткой кровати, она дала волю слезам.

Жестокая физическая боль, которую Гермиона испытывала в те минуты, была ничем по сравнению с пережитым унижением. «Что же это такое?», - думала девушка, и слезы бежали по ее щекам. Она закрыла глаза, убеждая себя не придавать значения тому, что произошло. Но гриффиндорка была готова вытерпеть какую угодно боль, лишь бы не сносить молча оскорбления, которым она подвергалась со стороны ее хозяев, многих из которых она знала еще со школы. К тому моменту, когда она оказалась в этом доме, у нее отняли все, кроме чувства собственного достоинства. А теперь ее хотели лишить и этого. «Ну, уж нет, - внезапно решила она, - я не позволю ему обращаться со мной подобным образом. Он просто не имеет на это права, и ему еще предстоит это понять».

Несколько часов спустя Гермиона проснулась от звуков пронзительного голоса Панси,

- Хватит спать, грязнокровка, сейчас же просыпайся и иди сюда!

Не смея заставлять Панси ждать, девушка поднялась со своего убогого ложа и быстро подошла к лестнице, ведущей в ее жилище. Хозяйка дома стояла на верхней ступеньке.

- Подойди ко мне! – нетерпеливо приказала Панси.

Гермиона повиновалась и через минуту стояла прямо перед ней.

- Здесь одежда, которую Драко счел наиболее подходящей для тебя, - сказала Панси, передавая Гермионе средних размеров картонную коробку, перевязанную бечевой.

- А что в ней? – спросила Гермиона.

- Я не знаю! В конце концов, мне нет никакого дела до того, что ты оденешь, – миссис Малфой презрительно посмотрела на служанку. – Ты принадлежишь Драко, а не мне.

И, не сказав более ни слова, она вышла в коридор и пошла в сторону холла.

Чутко прислушиваясь, Гермиона дождалась, пока шаги Панси не смолкнут в отдалении, затем быстро спустилась в свою комнату, бережно неся коробку. Сгорая от любопытства увидеть поскорее её содержимое, девушка положила свою ношу на кровать и проворно распутала узел бечевки. Откинув в сторону крышку, она восхищенно выдохнула.

Внутри находилась чудесная, небесно-голубого цвета мантия. Дрожащими руками Гермиона осторожно извлекла ее из коробки и принялась разглядывать. Еще никогда в жизни у нее не было столь красивой вещи, сшитой из такой мягкой, шелковистой на ощупь ткани. И хотя мантия была самого простого покроя и не шла ни в какое сравнение с великолепными одеяниями, которые носили чистокровные колдуны, до этого момента у Гермионы не было шанса даже прикоснуться к одежде, подобной этой, не то что надеть.

На дне коробки лежал черный бюстгальтер и черные трусики. Девушка слегка нахмурилась, когда поняла, что ей придется носить мантию прямо поверх нижнего белья.

- Не бери в голову, - мягко сказала она самой себе, - тебе ведь невероятно повезло, что теперь ты можешь сменить свои обноски на столь прекрасную мантию. И невелика разница, что именно у тебя будет под ней.

Гермиона медленно сняла бывшие на ней лохмотья, надела белье, затем, затаив дыхание, примерила мантию. Подойдя к зеркалу, она окинула свое отражение долгим взглядом и усмехнулась.

- Одного не понимаю, - произнесла она, поправляя мантию, - я же всего лишь очередная грязнокровка у него в услужении, так зачем тратить на меня столько денег?!

В ответ ей была только тишина, и девушка вздохнула: «Будем надеяться, что он сделал это по доброте душевной, исключительно из желания видеть свою служанку прилично одетой».

Почти в тот же момент дверь комнаты со скрипом отворилась, и, обернувшись, Гермиона увидела Драко, стоящего на верхних ступенях винтовой лестницы.

- Что ты здесь делаешь? - холодно спросила она.

- Это мой дом, Грейнджер, - заметил Малфой, неспешно спускаясь вниз. – Я могу находиться там, где я захочу, и не обязан перед кем-либо отчитываться. Тем более перед тобой.

Миновав последнюю ступень, он остановился в двух шагах от Гермионы и окинул ее оценивающим взглядом. На мгновение странное выражение промелькнуло в его глазах, и девушка отступила на шаг назад, инстинктивно более плотно запахивая на себе мантию.

- Что… что тебе нужно? – сбивчиво пробормотала она.

- Ну, вообще-то я хотел убедиться, что твоя новая одежда тебе подходит. Надеюсь, ты понимаешь, что эта мантия слишком хороша для такой грязнокровки, как ты, хотя, должен признать, сидит она на тебе безукоризненно, - ухмыльнулся Драко.

Гермиона почувствовала, как ее щеки начинают гореть.

Какого черта он пришел сюда и портит ей радость?

- Также я хочу напомнить тебе, - продолжил он, - что мое приглашение остается в силе. Жду тебя ровно в десять и ни минутой позже. Я понятно выразился?

- Да, - тихо ответила девушка, мечтая о том, чтобы Драко поскорее оставил ее в покое.

- Нет, Грейнджер, так не пойдет. Не забывай, что я – твой хозяин, и ты должна ответить мне как полагается. Придется попробовать еще раз. Итак, ты должна прийти ровно в десять. Это понятно?

- Да, сэр, - сквозь зубы процедила она, - разумеется, я приду.

Он приподнял вверх одну бровь, насмешливо заметив: «Приятно видеть в тебе перемены к лучшему».

Не сумев придумать достойного ответа, Гермиона ограничилась тем, что с вызовом посмотрела на него.

- У тебя красивые глаза, - задумчиво произнес Драко, скрестив руки на груди. – Хотел бы я увидеть их наполненными болью.

Она сжала руки в кулаки. «Зачем он сказал это? Неужели старая школьная вражда стоит того, чтобы вот так изводить меня каждым словом? – пронеслось у нее в голове».

- Что ты имеешь в виду? – осторожно спросила девушка.

- Узнаешь в свое время, - равнодушно ответил он. – А пока побереги силы, они тебе понадобятся. – Драко приблизился к ней почти вплотную и прикоснулся рукой по синяку на ее щеке. Гермиона вздрогнула от боли и отвела его руку в сторону.

- Для чего?

- Ты задаешь слишком много вопросов, - покачал он головой. Гермиона с легким удивлением отметила, что Драко не рассердился на нее, когда она заставила его убрать руку от ее лица. Напротив, он, казалось, был этим доволен. – Подожди немного, и все узнаешь.

- Сейчас мы с Панси уйдем, и нас не будет до обеда. Так что можешь наслаждаться свободным временем, не думаю, что после сегодняшнего вечера тебе вообще чего-то захочется. – Он рассмеялся и вышел из комнаты.

Драко ушел, а Гермиона так и стояла на месте, словно застыв. Ей было нелегко признать это, но она действительно боялась Малфоя. В его присутствии она испытывала такой ужас, какой еще никому и ничему не удавалось в ней вызвать. Учась в школе, она от всей души презирала его, во время Войны – ненавидела, но никогда не боялась. «Но ведь тогда вы были на равных, - грустно подумала девушка, - теперь – нет. И прекрати жалеть о том, что было и чего не вернуть».

- Что он собирается сделать со мной? - спросила она вслух у самой себя и поразилась тому, как сильно дрожал ее голос.

Гермиона села на кровать и, тяжело вздохнув, спрятала лицо в ладонях. Она несколько минут просидела в этой позе, безуспешно пытаясь справиться с нарастающим страхом, в основе которого лежал вопрос, на который пока что не было ответа: «Что ждет ее этим вечером?»
Несбывшийся сон.


**********

Гермиона нервно сглотнула, прежде чем осторожно постучать в тяжелую дубовую дверь. Никто ей не ответил, но дверь медленно распахнулась, приглашая войти.

Девушка нерешительно переступила порог комнаты, которая, к ее удивлению, оказалась пустой. Несмотря на то, что единственным источником освещения было несколько свечей, их слабого, мерцающего света оказалось более чем достаточно для того, чтобы еще раз окинуть просторное помещение взглядом и убедиться, что в нем действительно больше никого нет. Сознание того, что она одна, немного успокоило Гермиону, но почему-то пустота комнаты заставляла ее еще сильнее испытывать чувство страха.

- Эй, - чуть слышно прошептала она.

- Ты уже здесь, Грейнджер, - раздалось у нее за спиной.

Итак, теперь Драко тоже находился здесь. Несмотря на внушаемый ей Малфоем безотчетный ужас, Гермиона, не оборачиваясь, стараясь, чтобы её голос звучал как можно более уверенно, заговорила:

- Зачем ты заставил меня прийти сюда?

- Повернись и посмотри на меня.

Она не подчинилась.

- Повернись! – более требовательно повторил он.

Не имея больше духу игнорировать приказ, Гермиона обернулась; представшее ее глазам зрелище было совсем не тем, что она ожидала увидеть.

Драко стоял, скрестив руки на обнаженной груди. На нем были надеты только просторные штаны, которые буквально висели на бедрах и, казалось, вот-вот могли упасть. Заметив, что его внешний вид шокировал Гермиону, Малфой усмехнулся.

- Раздевайся, Грейнджер.

- Нет, - ей стоило немалых усилий произнести это короткое слово.

Он покачал головой.

- Я не привык, чтобы мои рабы спорили со мной, Грейнджер, - спокойно сказал Драко, - так ты разденешься сама, или я должен помочь тебе сделать это?

Девушка залилась румянцем.

- А может, ты просто дашь мне уйти?

Он рассмеялся.

- Подойди ко мне, Грейнджер.

Гермиона даже не пошевельнулась.

На этот раз он не стал повторять приказ, а мгновенно преодолел разделявшее их короткое расстояние и теперь стоял прямо перед девушкой. Гермиона взвизгнула, когда ее шелковая мантия упала на пол. Она не знала, как Малфою удалось так быстро справиться с многочисленными застежками, но была полна решимости не дать ему снять с нее что-нибудь еще.

Вскоре ее нижнее белье также оказалось на полу, и девушка вскрикнула и отшатнулась от своего мучителя.

Драко снова рассмеялся.

- Побереги силы, - с презрительной усмешкой посоветовал он. – Они тебе еще понадобятся.

В тот же момент Гермиона почувствовала его руки у себя на бедрах. Девушка закричала, пытаясь вырваться, но Малфой удерживал ее слишком сильно. Он грубо сжал Гермиону в объятьях, одновременно впиваясь поцелуем в ее губы.

Ее глаза наполнились слезами.

Драко отпустил ее губы, чтобы покрыть множеством поцелуев ее шею, плечи, грудь. Гермиона открыла рот, собираясь запротестовать, когда он неожиданно скорчился в судорогах у ее ног. Его тело стремительно меняло форму, кожа окрасилась в ядовито-зеленый, а глаза превратились в узкие щели, светящиеся кроваво-красным. Меньше чем через минуту на полу извивалась огромная змея.

Гермиона в ужасе закричала; пресмыкающееся несколько раз коснулось раздвоенным языком ее ног. Донесшийся откуда-то сквозняк загасил свечи, погрузив комнату в кромешную тьму. Теперь девушка могла видеть только два сияющих красных глаза, медленно поднимающихся к ее лицу…

Гермиона проснулась и услышала, как где-то рядом плачет маленькая девочка. Сначала кошмарное сновидение не хотело отпускать ее, и она, поглощенная собственными переживаниями, не обратила внимания на этот звук. Только через несколько минут Гермиона осознала, что находится в своей комнате и никакая опасность ей в эту минуту не угрожает.

Она открыла глаза и резко села на кровати. Прямо перед ней стояла Кэтрин, младшая дочка Драко. Не зная, как поступить, Гермиона просто сидела и смотрела на девочку, которая, в свою очередь, уставилась на нее широкими от страха глазами.

- Ч-что ты здесь делаешь? – запинаясь, спросила девушка, боясь, что ребенок, перепугавшись еще больше, убежит.

- Н-ничего, - пискнула Кэтрин, с ужасом глядя на нее.

- Не бойся меня, - как можно мягче заговорила Гермиона, - ничего страшного не произошло. Я… кричала?

Девочка робко кивнула.

- Мне всего лишь приснился дурной сон, - объяснила Гермиона, тщательно подбирая слова, - Там была огромная змея, и я очень испугалась.

- Я тоже боюсь змей, - прошептала Кэтрин, - но они часто мне снятся. А когда я просыпаюсь и плачу, приходит мама и поет мне колыбельную, пока я снова не засну.

- А у меня нет мамы, которая пела бы мне колыбельную, - вздохнула Гермиона, - тебе очень повезло, что у тебя она есть.

- Почему у тебя нет мамы? – с любопытством спросила девочка, подойдя немного ближе.

- Она… - Гермиона закусила губу, не зная, как ответить, - она ушла.

- Ты имеешь в виду, что она умерла? – догадалась Кэтрин.

- Да, - грустно улыбнулась девушка. – Я очень скучаю по ней, но хочется верить, что сейчас она в лучшем мире.

- Соболезную, - огорченно произнесла девочка.

Гермиона рассмеялась:

- Все хорошо, Кэтрин, ты не должна расстраиваться по этому поводу.

- Ты можешь сесть на мою кровать, если хочешь, - подумав, предложила она.

Кэтрин кивнула и храбро уселась на матрац рядом с девушкой.

- А почему ты живешь в нашем доме? – спросила девочка. – Ты папина знакомая?

- Ну-у… можно сказать и так. Я здесь, чтобы… помогать твоему отцу решать различные проблемы.

- Вот как, - Кэтрин с благоговением посмотрела на человека, который в курсе дел ее отца. – Я тоже хочу помочь папе решить его проблемы.

- Не думаю, что тебе действительно нужна моя работа, - заметила Гермиона, не желая даже думать о том, что это невинное дитя могло бы оказаться в ее положении. Чтобы перевести разговор в другое русло, она спросила:

- А что ты делаешь в моей комнате?

На этот раз Кэтрин не стала уклоняться от ответа:

- Мы с Томми поспорили. Он сказал, что если я приду сюда, ты меня съешь живьем, а я сказала, что не съешь. И мне пришлось спуститься в твою комнату, чтобы он мне поверил.

- Я не собираюсь тебя есть, - произнесла Гермиона, изумленная словами девочки, - так что можешь сказать своему брату, что ты победила.

В тот же момент они услышали голос Панси, зовущий детей.

- Томми, Кэтрин, сейчас же подойдите ко мне!

Кэтрин посмотрела на Гермиону.

- Мне надо идти. Как тебя зовут?

- Гермиона.

- Гер… мина?

- Если хочешь, можешь называть меня так, - улыбнулась девушка.

- Хорошо! - жизнерадостно воскликнула Кэтрин, спрыгивая с кровати. – Пока, Гермина.

- До свидания, Кэтрин, - тихо ответила Гермиона, провожая девочку взглядом, пока та со счастливым видом взбиралась по узким ступенькам лестницы. Когда через несколько мгновений дверь комнаты хлопнула, и девушка осталась одна, на нее снова нахлынул страх перед ожидавшей ее неизвестностью.

«Хорошо, что она пришла, - внезапно подумала Гермиона, - иначе я продолжала бы думать об этом кошмаре, а так хоть немного отвлеклась. Хоть бы это не был вещий сон, иначе я сойду с ума».

Видение ослепительно сверкающих змеиных глаз вновь встало перед ее внутренним взором, и девушке потребовалось немало усилий, чтобы прогнать его.

Этим же вечером, ровно в десять Гермиона стояла перед тяжелой дубовой дверью, точной копией той, из сна. Вместо того чтобы постучать, девушка распахнула дверь и быстро шагнула в комнату, внутренне готовясь к худшему.

Она похолодела, когда поняла, что узнаёт это большое круглое помещение, освещенное тусклым светом нескольких свечей. Гермиона как будто вернулась в то кошмарное сновидение, и чувство дежа вю только усиливало ее страх.

- Приятно видеть, что тебе не чужда пунктуальность, - негромко заметил знакомый голос.

Девушка быстро обернулась; Драко стоял в нескольких шагах от нее, и едва заметные блики света крохотных огоньков переливались на его светлых, почти белых волосах. Малфой улыбался, но его глаза не выражали ни единой эмоции, и улыбка казалась неестественной. Он бесшумно закрыл дверь комнаты, и Гермиона невольно подалась назад.

- Не бойся, - спокойно произнес Драко. – Я не причиню тебе вреда.

Несмотря на владеющий ею страх, девушка нашла в себе силы громко спросить:

- Что тебе от меня нужно?

Не отвечая на вопрос, Драко не спеша прошел в другой конец комнаты, подолгу останавливаясь взглядом на каждой из свечей, – казалось, что он заворожен мерцанием пламени, – и, наконец, остановился возле свечи, отлитой в форме розы и окрашенной в темно-красный цвет. Дорожки расплавленного воска стекали по ее краям, и Гермионе на мгновение показалось, что это были струйки крови. Она вздрогнула и уставилась в пол.

Наконец Драко заговорил, холодно и безразлично:

- Сначала я хотел наказать тебя так же, как и многих других рабов, которые не хотели знать свое место. Но затем я передумал.

Он повернулся и теперь стоял лицом к Гермионе.

- Я придумал занятие, которое, без сомнения, увлечёт нас обоих. Этим вечером мы… как же это говорят?.. – он криво усмехнулся. - Ах, да. Сегодня мы вспомним старые добрые времена.


Только спокойствие!




**********

На миг Гермионе показалось, что она ослышалась.

- Что ты имеешь в виду? - спросила она, совершенно сбитая с толку.

- Только то, что я сказал, - ответил Драко. - Мы не виделись со дня окончания Хогвартса. С тех пор много воды утекло, поэтому я не вижу чего-либо из ряда вон выходящего в своих словах.

- Зато я вижу, - возразила девушка, сделав вывод, что Малфой и в самом деле не собирается причинять ей вред. По крайней мере сейчас. Поэтому гриффиндорка немного успокоилась и была готова отстаивать свою позицию столько, сколько потребовалось бы.

Драко вздохнул.

- Кажется, мы договорились, что ты не будешь со мной спорить, - напомнил он. - Лучше воспользуйся моим великодушием и сядь, хотя ты можешь продолжать стоять и дерзко препираться со мной.

Гермиона прикусила губу, не зная, как поступить. Она поняла, что Малфой действительно хотел всего лишь поговорить с ней, и решила не искушать судьбу и покорно села на краешек стоявшей у стены роскошной кровати. Все это время девушка избегала прямо смотреть на Драко. Во-первых, она испытывала неловкость, глядя на Малфоя и невольно представляя его таким, каким он был в ее сне. А еще Гермиона очень боялась увидеть на месте холодных серых глаз Драко две светящиеся красные щелки.

- Итак, Грейнджер, - прошептал он, подойдя и остановившись в нескольких дюймах от нее. Девушка молчала, уставившись взглядом в черные носы его отполированных до блеска ботинок.

- Три года - большой срок. Расскажи мне, как ты жила все это время?

Гермиона поразилась тому, как легко он ворошит ее прошлое, прекрасно отдавая себе отчет в том, что воспоминания причиняют ей боль.

Ненавижу!

- Хорошо, - пробормотала она.

- Да?! А я-то считал, что тебе несладко пришлось у твоих предыдущих хозяев. Впрочем, я мог ошибаться, - он тихо рассмеялся.

- Не моя вина, что все они были ублюдками каких поискать, - парировала Гермиона, - хотя вряд ли остался на свете хоть один волшебник, который обращался бы со своим подчиненным по-человечески.

Драко прицокнул языком.

- Теперь я не удивляюсь тому, что ты не задерживалась надолго ни на одном месте. Никто не захотел иметь рабыню, которая рассуждает подобным образом.

- Я не рабыня, - процедила сквозь зубы Гермиона. Все внутри нее буквально клокотало от злости, и ей приходилось прикладывать немало усилий, чтобы не дать своим эмоциям выплеснуться наружу.

- Ты ошибаешься, - спокойно ответил он. - Должен признать, что ты совсем не изменилась с момента нашей последней встречи. Такая же гордая и упрямая, ты не можешь понять, что не в твоем положении можно произносить громкие слова. Не забывайся, Грейнджер, ты – всего лишь грязное мугродье, человек третьего сорта, и стоишь на низшей ступени социальной лестницы.

Не задумываясь о том, что делает, Гермиона вскочила на ноги и гневно воззрилась на Малфоя.

- И чем же, скажи, вы лучше нас? Магглорожденные, по крайней мере, сохраняют гордость и чувство собственного достоинства, несмотря не на что. Да, к нам относятся, как к пятну грязи на чистом полу, но мы обращаемся в равной степени справедливо со всеми, независимо от того, занимают они более высокое положение в обществе или наоборот. Но я не могу сказать того же о тебе и остальных чистокровных волшебниках, возомнивших о себе невесть что.

На Драко ее тирада не произвела впечатления. Напротив, он, казалось, ожидал чего-то подобного.

- Гордость? – переспросил он. – Разве тебе есть, чем гордиться? Уж не тем ли, что, не найми я тебя, ты спала бы на груде мусора, в обнимку с какой-нибудь блохастой уличной шавкой?

Она сжала кулаки в бессильной ярости.

- Спать с шавкой под боком – это как раз для тебя, Малфой.

- Кажется, ты намекаешь на то, чтобы разделить со мной мое ложе? Не так быстро, Грейнджер.

Девушка густо покраснела.

- Да я скорее переспала бы с флобберчервем, чем с тобой. Правда, мужчины, в чьей постели я имела несчастье оказаться, не спрашивали моего согласия. Забавно, что вы, чистокровные, находите удовольствие в том, чтобы насиловать так презираемую вами грязнокровку.

- И даже если бы кто-нибудь сумел найти основание, дающее тебе право на то, чтобы относиться к магглорожденным так, как ты это делаешь, этот человек жестоко ошибается!

Драко насмешливо изогнул одну бровь и заметил:

- А вот я не понимаю, с какой стати мне обращаться с тобой и тебе подобными, как с равными.

- Тогда мы тем более не обязаны признавать ваше превосходство над нами.

На этот раз он не сразу нашелся, что ответить, и какое-то время просто стоял, глядя на нее. Затем он жестко произнес:

- Достаточно. Еще одно слово в таком тоне, и ты крупно об этом пожалеешь.

Гермиона внезапно осознала, что успела наговорить лишнего, и быстро села на кровать, опустив голову и уставившись в пол. Пытаясь справиться с захлестнувшими ее эмоциями, она несколько раз глубоко вдохнула.

- Посмотри мне в глаза, - неожиданно потребовал Драко и, не дожидаясь, пока Гермиона выполнит приказ, шагнул к ней и, грубо потянув за волосы на затылке, заставил девушку запрокинуть голову. – Кто это сделал?

Гермиона молчала, непонимающе глядя на него.

- Что сделал? – спросила она и тут же вскрикнула от боли, потому что он дернул вниз зажатые у него в кулаке несколько прядей. По щекам девушки скатилось несколько слезинок.

- Кто тебя изнасиловал?

Гермиона была настолько поражена, что прекратила бесплодные попытки освободить свои волосы, которые он сжал мертвой хваткой.

- Что ты сказал? – прошептала она, широко расширив глаза.

- Ты прекрасно слышала. Отвечай.

Гермиона покачала головой. «Не знаю, что он задумал, но я ничего ему не скажу, - твердо решила девушка, старательно отводя взгляд, - и, вообще, это не его дело. С какой стати его вообще это интересует?»

- Говори. Сейчас же, - прошипел Драко, наклоняясь так, что их лица оказались совсем близко друг от друга. Наверное, если бы Гермиона не отворачивалась, их губы могли бы соприкоснуться.

- Я не могу, - ответила девушка. Ее голос прозвучал немного сипло от того, что голова была запрокинута слишком сильно. – Не могу.

Драко сощурил глаза и, наверное, сказал бы что-нибудь еще, но в этот самый момент с первого этажа донеслось хлопанье входной двери, детский смех и звук голоса Панси, зовущий мужа. Слегка удивленный, Драко выпустил волосы девушки и выпрямился. Гермиона, яростно хватая ртом воздух, несколько раз провела руками по голове, приглаживая волосы.

- Мы продолжим наш разговор в другой раз, и тебе придется ответить на мой вопрос, - предупредил Драко, прежде чем выйти из комнаты и поспешить в холл, навстречу жене и детям.

Гермиона с облегчением вздохнула, провожая взглядом удаляющуюся фигуру Драко. Когда его шаги стихли в отдалении, девушка пристально посмотрела на свечу в виде розы, рядом с которой совсем недавно стоял Малфой.

«Что же все-таки ему от меня надо? – подумала Гермиона, заворожено глядя на танцующий язычок пламени. – Какое ему вообще дело до меня и того, что мне пришлось пережить?»

- Грязнокровка, иди сюда!

Девушка недовольно проворчала что-то и поднялась на ноги. Окинув комнату прощальным взглядом, она побрела на первый этаж. Одолев лестницу, она с некоторой радостью отметила, что Драко в холле не было. Там ее ждали только Панси, Томми, Кэтрин и дворецкий, Бингли.

- Что вам угодно? – спросила Гермиона как можно вежливей.

- Отведи детей наверх и приготовь их ко сну, - небрежно приказала Панси, снимая пальто и передавая его поспешно подошедшей горничной. – Их няня уехала на неделю, и тебе придется временно заменить ее.

Брови девушки удивленно взлетели вверх.

- Почему она уехала?

- Не задавай лишних вопросов, - раздраженно ответила Панси, - делай, что тебе говорят, и все.

И она ушла вверх по лестнице.

Гермиона кивком указала детям следовать за ней. Она молча повела их наверх; Томми шел последним. Маленькая процессия уже почти достигла вершины лестницы, когда Гермиона внезапно услышала глухой повторяющийся стук и пронзительный крик. Быстро обернувшись, она с ужасом увидела, что Томми лежал у подножия ступеней, сжимая левой рукой свое правое запястье, и жалобно стонал.

Тяжело дыша, Гермиона сбежала вниз по лестнице и, упав на колени рядом с ребенком, осторожно взяла его за руку, чтобы осмотреть поврежденное запястье. К ее невыразимому облегчению, Томми отделался небольшим синяком.

- Ты в порядке? – обеспокоено спросила девушка. Наконец, изрядно запыхавшись, подоспела Кэтрин и тоже склонилась над братом.

- Да, - недовольно ответил Томми, выдергивая от Гермионы свою руку, - не прикасайся ко мне.

Гермиона опешила от подобной грубости. Немного оправившись, она пожала плечами и беспомощно посмотрела на Кэтрин. Девочка несколько мгновений глядела на нее широко раскрытыми от удивления глазами, затем перевела взгляд на брата и, в свою очередь, спросила у него, все ли в порядке. Сердито посмотрев на Гермиону, Томми драматичным тоном начал рассказывать сестре, как та прокляла его, отчего тот и свалился с лестницы.

Прислонившись к лестничным периллам, Гермиона смотрела на Томми, сопровождающего свой рассказ энергичными жестами, и Кэтрин, с благоговением ему внимающую. Девушка устало вздохнула. Она уже поняла, что неделя обещает быть длинной.


Hosted by uCoz