О Главных девочках, пылких юных красавчиках и поцелуях за библиотечными стеллажами

Глава 1

Название: О Главных девочках, пылких юных красавчиках и поцелуях за библиотечными стеллажами
Название оригинала: Of Head Girls, Hot Young Pieces of Man-Flesh and Sex in the Stacks.
Автор: Mexx, http://kataclysmic.livejournal.com/
Переводчик: SadSun
Бета: merry_dancers, которой пиривотчик выражает огромную благодарность
Авторский рейтинг: 15+
Пейринг: Драко/Гермиона
Саммари: — Ну разумеется, — отозвалась Грейнджер якобы утешающим, донельзя саркастическим тоном. — Уверена, ты был бы восхитителен в постели, если бы тебе дали шанс.
Ссылка на оригинал: http://kataclysmic.livejournal.com/366864.html
Разрешение автора на перевод получено.

Драко Малфой вальяжной походкой вошел в школьную библиотеку — идеально сложенный юный красавец, как и подобает семнадцатилетнему представителю семейства Малфоев. Девочки, мимо которых он проходил, хихикали, мальчики с других факультетов закатывали глаза, а Гермиона Грейнджер свирепо таращилась. Ну еще бы, Хогвартс — не Хогвартс, если Грейнджер не выглядывает недовольно из-за какой-нибудь ветхой заплесневелой книжки.

Именно такой представлялась прогулка в библиотеку наследнику рода Малфоев, но реальное положение дел было совсем иным. К седьмому курсу Драко вовсе не превратился в соблазнительного юного красавца, о чем так сильно мечтал; да, он играл в квиддич, но в действительности ловцам не удается накачать пресс так, как, например, загонщикам. Вообще-то, за исключением правого предплечья (а какой подросток не может похвастать мускулистым предплечьем?), Малфой был, скорее, тощим. Девчонки не хихикали, когда он проходил мимо. Похоже, ни одна им так и не заинтересовалась, с тех пор как Пэнси распустила довольно гнусные сплетни о его «подвигах» в постели (совершенно беспочвенные, учитывая один единственный раз на пятом курсе, когда Драко попытался залезть ей в трусы, а она отбросила его руку, изображая из себя недотрогу). Мальчишки с других факультетов не закатывали глаза, а хмурились. После падения Вольдеморта и ареста Малфоя-старшего Драко больше раздражал окружающих, чем представлял для них угрозу. И только Грейнджер, старая добрая грязнокровка, не подводила.

Гермиона насупилась, когда Драко прошел в учебную секцию библиотеки, и снова уткнулась своим вздернутым носиком в книгу. Драко возвел глаза к потолку. Обычное дело — первый день после каникул, а она уже оттачивает свое искусство подхалимажа. Что бы ни происходило в мире, доводить грязнокровку всегда приятно.

— Да ладно тебе, Грейнджер! — укоризненно произнес он, опускаясь на стул рядом с ней. — Первый день в школе, даже тебе уроков еще не задали.

— Отвали, Малфой, — чуть запнувшись, огрызнулась Гермиона. А потом отвернулась, ни на миг не отрываясь от книги.

Драко, ссутулившись, поудобнее устроился на стуле. Если грязнокровка не собирается отвечать как положено, то и доставать ее нет смысла.

Но только парень собрался попрощаться, прибавив подходящую к случаю колкость, как Гермиона пару раз тихонько шмыгнула носом. Вряд ли она успела подхватить обычную для начала семестра простуду, и, поскольку проводит уйму времени, уйдя с головой в пахнущие плесенью, пыльные тома, она наверняка накладывает на себя какое-нибудь пылеотталкивающее заклинаньице. Что бы там ни говорили, Драко нельзя было назвать ненаблюдательным, и, приглядевшись повнимательнее, он заметил, что у сидящей рядом девушки слегка покраснели и припухли веки.

— Грейнджер, ты что, плакала? — бесцеремонно поинтересовался он.

Гермиона снова развернулась.

— Нет, не плакала. А теперь, если не возражаешь, я занята.

Посмотрев на ее лицо, Драко только сильнее уверился, что гриффиндорка действительно плакала.

— Точно? Ты жутко бледная и злющая. И потом, кому ж я расскажу? — обиженно заныл Драко. Этот прием всегда срабатывал с матерью, а значит, стоило испытать его и на Грейнджер. В конце концов, они обе женщины.

Гермиона закатила глаза и отодвинулась со стулом назад.

— Если ты не дашь мне спокойно почитать, я уйду. — Демонстративно вздохнув, она встала и направилась к выходу.

— Матерь божья, Грейнджер.— Драко решил прибегнуть к последнему средству — насмешке. — А ты за лето малость разжирела. Видать, когда уже не носишься за своими дружками, мешая им подохнуть, так тебя непременно разносит.

Грейнджер резко развернулась к нему лицом и злобно прищурилась:

— Вряд ли мой вес тебя хоть как-то касается, но то, что я не такая худая или симпатичная, как Ханна Аббот, не значит, что…

— Погоди-ка. — Драко прервал ее тираду. — Во имя Мерлинова посоха, какое отношение ко мне и моим издевкам имеет эта глупая блондинка из Хаффлпаффа?

— Никакого, — заявила Гермиона. — Я просто говорила, что…

— Аа, дошло, — снова перебил ее Драко. — Расстроилась, потому что ту пустышку назначили Главной девочкой школы, а ты думала, что должность будет твоей!

На лице Гермионы отразилась буря эмоций — гнев, разочарование, но, главным образом, досада. Девушка открыла рот, собираясь что-то сказать, но Драко продолжил:

— Ты думала, раз ты у нас золотая гриффиндорка, закадычная подружка Гарри Поттера и законченная зубрила, то пост Главной девочки тебе обеспечен. Надеялась, что тебе будут заглядывать в рот все первокурснички и хоть раз твое имя назовут перед именем Поттера. — Драко сделал паузу для достижения пущего эффекта. — Я прав, Грейнджер?

Гермиона закатила глаза.

— Я не… ты полный мудак, Малфой.

Надеясь расположить Гермиону к себе, Драко осклабился, изображая самую обезоруживающую из своих улыбок.

— Но ведь я прав.

— Да. — Она вздохнула и опять села на стул. — Ты прав. Я просто думала… ну, надеялась, что пришла моя очередь. Все теперь обожают Рона за его мастерство в квиддиче, а с Гарри и так все ясно… и я правда люблю их, но только… я ведь действительно стараюсь! Но пожаловаться не могу, ведь тогда покажусь мелочной. Как будто хочу эту должность только для того, чтобы потом занести ее в свое резюме, а это совсем не так, я… — Гермиона замолчала, подавив всхлип.

Драко прикусил губу, не зная, что делать. Насмехаться и приставать к гриффиндорке, когда та отвечала ему тем же, было нормальным, но сейчас она плакала, а он ненавидел девчачьи слезы.

— Не унывай, Грейнджер, — попытался подбодрить ее Драко. — Зато у тебя потрясные сиськи, не то что у этой бестолковой доски, которая стала Главной девочкой.

Гермиона вытаращила глаза, но Драко едва обратил на это внимание, зачарованно уставившись на ее бюст. Точно, все дело в чарах. Нет никакой другой причины, по которой он не может оторвать взгляд от ее груди. И наверняка по вине этих же самых чар у него вырвалось следующее замечание:

— Сиськи правда зашибись, Грейнджер.

— Ээ, спасибо. — Гермиона неловко поерзала на стуле. Видимо, ей ужасно хотелось скрестить на груди руки.

— Я и сам был не прочь стать Главным Старостой, — сообщил Драко, продолжая беседу. — Но особо не надеялся — предполагал, что это место отдадут Потти или Уизлику. Кто бы подумал на Лонгботтома, а? Но я все-таки не сомневался, что одним из старост будет гриффиндорец. Обычная хрень. Какая жалость, но, по-моему, в этом году в спальне Старосты мальчиков вряд ли будет хоть какое-то движение. А вот если бы там оказался я…

— Да неужели? — поинтересовалась Гермиона, вновь демонстрируя свой вредный характер. — И все потому, что ты так популярен среди девушек нашего курса?

Драко раздраженно поджал губы. Он постоянно забывал, что в разговоре с ним Гермиона всегда отвечала кое-чем похлеще. И, конечно же, она не могла не съязвить по поводу его полного провала в сексе.

— Это не значит, что я не показал бы класс, если бы мне дали шанс.

— Ну разумеется, — отозвалась Грейнджер якобы утешающим, донельзя саркастическим тоном. — Уверена, ты был бы восхитителен в постели, если бы тебе дали шанс.

Драко обдумал все возможные варианты. Можно поблагодарить Грейнджер за приятную беседу, вернуться в слизеринскую гостиную, извиниться перед Пэнси за то, что слишком быстро попытался залезть к ней в трусы, и потребовать, чтобы она вновь с ним встречалась. И, возможно, если в этот раз он подождет недели две — шансы возрастут. А можно пойти и подомогаться к этой девчонке из Хаффлпаффа, а потом воспользоваться преимуществом ее отдельной спальни. Или же можно извлечь пользу из того, что вполне симпатичная девушка впервые разговаривает с ним по-настоящему, и попытать счастья с ней.

— Хочешь проверить? — спросил Драко. Не самое соблазнительное предложение, но вряд ли Грейнджер ими завалена.

— Что, прости? — воскликнула она.

— Я так возбудился, очень-очень! — заныл Малфой. С чего он решил, что так уговорит Гермиону, Драко не знал, но предполагал, что с ней всякое возможно.

— И, видимо, очень-очень заблуждаешься, — сообщила она, — если думаешь, что я когда-нибудь пересплю с тобой! — Грейнджер встала, Малфой поднялся следом, так что теперь они стояли лицом к лицу, зажатые между столом и выдвинутыми стульями.

Драко наклонился вперед и резко нагнул голову, надеясь поймать губы Гермионы в поцелуе. Самая настоящая глупость и чистый самообман, ведь, Мерлина ради, это же Грейнджер! Но отчаянные времена требуют отчаянных мер и тому подобную чушь.

Однако, нарушая его планы, Гермиона чуть отклонилась назад и увернулась от поцелуя. Драко уставился в потолок и выпрямился. Грейнджер осторожно повторила его действия, явно надеясь в скором времени улизнуть.

Отчаявшись еще больше и почти почувствовав себя жалким, Драко потянулся к Гермионе быстрее и на сей раз сумел накрыть ее губы своими. Не успела гриффиндорка возмутиться, как Драко обхватил ее руками и неловко надавил языком на ее губы. Малфой начал расстраиваться — ведь раньше он так здорово целовался, но, кажется, отсутствие практики брало свое.

Странно, но Грейнджер не протестовала, не дралась и не звала на помощь. Поначалу она застыла в его объятиях, наверное, от удивления, но потом медленно и верно начала отвечать на неумелый поцелуй, впуская стремительный язык Драко в свой горячий влажный рот и поглаживая своим языком. Кто знал, отстранено подумал Малфой, что чопорная малышка Грейнджер так классно целуется.

Она не сопротивлялась, и тогда Драко отпустил ее плечи, нерешительно провел ладонями по груди, остановился на бедрах, и его пальцы стиснуло между их телами, когда девушка соблазнительно подалась ему навстречу.

Грейнджер направляла его, подсказывая, что нравится девушкам, но не давила и не заставляла чувствовать себя неопытным идиотом. Он же не неопытный, просто давно не практиковался. Гермиона страстно двигала своим языком, сцепив руки у Малфоя за спиной, обнимая парня еще крепче, а ее потрясающий бюст был прижат к его груди.

Почувствовав некоторую слабость в коленях, но слишком стесняясь в этом признаться, Драко попытался усадить Гермиону на стол так, чтобы получше налечь на нее, но...

— Боже, Малфой, ты что, совсем безмозглый? — она аккуратно высвободилась из его объятий, схватила за руку и повела к книжным стеллажам. — Там на нас кто угодно мог наткнуться, придурок. А здесь хоть какое-то укрытие.

Драко лишился дара речи. Это была не та Грейнджер, над которой он насмехался и которую дразнил все эти годы. Она раскраснелась, губы, с которыми он уже довольно близко познакомился, припухли, а блузка, во многом его стараниями, помялась. В глазах же блестел лукавый огонек — прямо как у девушек из журналов, которые Драко прятал под матрасом. И все-таки это была та же Грейнджер, доводившая его столько лет, — властная, стремящаяся распоряжаться и командовать — и неважно, что это поцелуи в библиотеке, а не трансфигурация чайных чашек или варка зелий.

Драко толкнул ее к наиболее устойчивой на вид полке. Грейнджер хитро ему усмехнулась и чуть раздвинула ноги, чтобы он смог прижаться к ней еще теснее. Малфой наклонился вперед за очередным поцелуем, слегка беспокоясь, что из-за начавшейся эрекции Гермиона может почувствовать, как кое-что упирается ей в живот, но не слишком переживая, чтобы сдерживаться. Похоже, Грейнджер наслаждалась их небольшой авантюрой ничуть не меньше, а значит, свидетельство его собственного возбуждения вряд ли ее потрясет.

На сей раз он поцеловал девушку с большей уверенностью, взяв под контроль поединок между языками и быстро протолкнув свой в ее рот. Гермиона обняла Драко за шею, сцепив пальцы у него в волосах. Он бы сделал то же самое, но ведь это Грейнджер, а значит, шанс запутаться в ее взлохмаченной прическе довольно высок. Так что Драко снова пристроил левую руку ей на бедро, а правой нерешительно погладил грудь.

— Мерлин, Грейнджер, — промычал он сквозь сплетение губ, языков и слюны. — Кто же знал, а?

— Заткнись, Малфой, — прошипела Гермиона, после чего крепко прижалась к губам Драко и ворвалась языком в его рот.

Только через добрых тридцать минут вполне удовлетворительного тисканья и поцелуев, Драко набрался таки храбрости, чтобы схватить и прижать руку Грейнджер к возбужденной части своего тела, которой он уже довольно долго терся о живот девушки.

— Хочу тебя, — прошептал Малфой, на мгновение оторвавшись от ее губ. Наверняка в голосе звучало отчаяние, невероятное отчаяние. В этот миг Драко был почти готов сказать «пожалуйста», но решил еще немного придержать жалкие мольбы.

— Тьфу, Малфой, я тебе не шлюха, — возразила Грейнджер, отдергивая руку.

Положив ладони на грудь Драко, Гермиона попыталась оттолкнуть его и протиснуться между ним и здоровенным книжным шкафом.

— Грейнджер, ну хватит, — продолжал настаивать Малфой, легко и уверенно целуя ее в губы. — Стань хотя бы моей Главной девочкой, а?

— В первый раз слышу, чтобы столь уважаемое и важное звание употребляли в таком пошлом смысле, — заявила Гермиона своим обычным командирским тоном. — Именно из-за таких, как ты, Малфой, младшекурсники считают, что Главные Старосты не заслуживают уважения, а когда такое происходит — когда студенты не уважают старших — может начаться полная неразбериха, вообще-то…

Начальственная речь, однако, прервалась, когда Драко накинулся на губы Гермионы и запечатал их поцелуем, успешно заставив ее замолчать.

Неизвестно, захочет ли Грейнджер идти до конца, да и поговорить она любит, когда ее рот лучше использовать для других занятий, но она симпатичная и отлично целуется. С ней можно прекрасно отвлечься, пока слух, пущенный Пэнси, окончательно не стихнет. Так решил Драко и как следует поцеловал Гермиону еще раз.