Вересковые пустоши
Посвящается моему любимому убитому менестрелю.
Реньши, это для тебя.
Три свечи в одном серебряном канделябре стоят на столе в Алой Башне. Я медленно зажигаю их от лучины в руке, и они по очереди разгораются ярким, надежным светом.
Мои дорогие читатели, сегодня я расскажу вам сказку. Где-то далеко есть страна, которую мы называем Туманным Альбионом. Чтобы добраться туда, надо долго плыть по северным морям, но вам этого не потребуется. Сегодня я проведу вас тайными тропами, которые уже почти забыты. Раньше, когда мир был молод и юное солнце светило куда ярче, нежели сейчас, волшебство и магия встречались буквально на каждом шагу. Но ныне все изменилось. Мир уже не тот, птицы поют по-другому, а исконные жители выстроили изящные, словно невесомые ладьи и уплыли куда-то на Запад, навеки покинув Британию… Но маленькие частицы их волшебства остались, как клочья сизого тумана остаются на полях, путаясь в лиловых стеблях вереска. В этой удивительной стране произошло немало интересных историй, одну из которых я и собираюсь вам рассказать.
Жил-был один юноша, который был… Постойте, скажете вы, не годится так начинать историю! Что ж, расскажу еще немного о том удивительном и странном месте, где он жил.
Издревле смертные знали, что некоторые из них обладают умением управлять силами природы. В наивности своей они полагали, что эти способности подарены им их богами, но эльфы-то знали правду. В те дни, когда молодое солнце стояло высоко в небе, браки меж смертными и бессмертными были привычны. Поэтому капли волшебной крови струятся в жилах многих британцев и поныне, да только не все об этом знают.
Но бессмертные были горды, и не желали открывать людям секреты их дивного умения. И смертные начали делиться друг с другом маленькими тайнами, а потом научились записывать эти тайны для потомков. Изумленно взирали бессмертные на подобное непотребство, но поделать ничего не могли.
Спустя много лун и зим, когда эльфы окончательно отдалились от людей, смертные собрали старинные инкунабулы и открыли школу магических искусств. У этой школы длинная история, которую я расскажу в другой раз. И в те времена, о которых пойдет моя речь, Хогвартс – а так назвали эту школу – был уже известен всему миру, и за его пределами тоже. Много детей приходили туда в надежде обрести умения, а мало кто из них уходил ни с чем. Но о тех детях у нас речи нет. Сегодня я обещала поведать про юношу, который был хорошим, способным учеником.
Юноша тот был весьма талантлив, и к чему бы ни прикасались его руки, он мог сотворить, исправить любую вещь. Сделать ее лучше, чем она была. Талант у него сочетался с самым важным достоинством любого мужчины – с умом.
В остальном же он был вполне обычным молодым человеком – читал, гулял, смотрел на небо. Ссорился с врагами и хранил под подушкой маленькую миниатюру слоновой кости.
Но, как и любой другой юноша, ни за что ни признался бы в этом.
Однажды он прилежно занимался уроками, как и полагается способному ученику. Просидев весь день за книгами, он отправился умыться перед сном. Из зеркала в ванной на него посмотрел хмурый, чем-то недовольный молодой человек, худой, как эльф, танцующий на полночной поляне. Темные пряди волос обрамляли его бледное лицо, а черные глаза казались потухшими звездами. Он сказал себе, что никто не полюбит такого несимпатичного, как он. И если бы любовь зависела лишь от внешнего вида человека, он был бы прав.
Сейчас, по моему разумению, пришел черед сказать несколько слов о той миниатюре, которую он прятал под подушкой. То был портрет, взглянув на который, вы бы сказали, что он принадлежит прекраснейшему из живущих на этой земле. Молодой мужчина, гордый профиль которого был выписан тончайшими кистями из волос единорога, холодно взирал на этот грешный мир. Прекрасные белокурые локоны спускались на плечи серебристым водопадом, презрительная усмешка красиво очерченных, как изгиб лука, губ. И надменный взор серых льдистых глаз.
Наш юноша тайком ото всех целовал этот портрет перед сном, но тот не выражал ничего: ни радости, ни недовольства. Лишь окидывал его равнодушным бесстрастным взглядом. Юноша понимал, что им никогда не быть вместе, но и не мог отказаться от своей мечты. Мечта хранила его, вела как звезда и помогала жить. Поэтому зеркало – зеркалом, а портрет – под подушкой.
Но в этот вечер случилось нечто необычное. В темном небе столкнулись две падающие звездочки, и созвездие нашего юноши немного сместилось. А так как многое в нашей жизни зависит от вот таких случайностей, то не следует относиться к этому неосмотрительно. Но юноша ничего не знал, ибо не смотрел на небо. Он сидел перед камином и глядел, как яркие языки пламени пожирают дрова. Все его сверстники были сейчас на веселье, но нашего юношу туда не пригласили. Потому что ему не хотелось тратить время на глупости, потому что он не был балагуром и душой компании. Если уж говорить совсем искренне, у него был скверный характер.
Так он сидел и смотрел, пока в огненном танце пламени не появилась чья-то голова. Вы бы удивились, если бы увидели голову у себя в камине? Наверное, вы бы закричали от страха, позвали бы своих маму и папу, а потом долго не смогли бы заснуть. Но наш герой не закричал, и вовсе не потому, что его мама и папа были далеко отсюда. А потому что голова в камине – обычное дело, как для нас с вами написать письмо, или придти к другу в гости. Это же был волшебный мир, не забывайте этого…
- Северус? - спросил тот, кто смотрел из камина.
- Это я, - ответил наш юноша, потому что его так звали – Северус. Он очень обрадовался в глубине души, ведь тот, кто был в камине и портрет на миниатюре – один и тот же человек.
- Я хотел бы, дорогой мой друг, позвать тебя ко мне в гости, - заявил белокурый красавец.
- Я не пойду, - угрюмо буркнул в ответ Северус. Ведь у него был скверный характер.
- Но почему? - тот, из камина недовольно поднял брови, - придут гости, я позову Прекрасную…
- Веселитесь без меня, - резко прервал его юноша, - Зачем тебе видеть на празднике мое унылое лицо, Люциус?
Люциус – белокурого звали именно так – нахмурился. Хотел было сказать, зачем ему Северус, но тот вышел вон из комнаты, и громко хлопнул дверью. Я ведь уже говорила, что у него был скверный характер?
На самом деле, Северус боялся оказаться рядом с ним. А если бы он узнал о его чувствах? Он бы выставил нашего героя на посмешище, а этого он боялся больше всего на свете. И ему вдруг стало грустно, так грустно, что он решил, что нечего ему делать в этой школе.
И чтобы уж точно никто никогда не узнал, что он чувствует, юноша решил уйти в лес. Но это был не просто лес, ведь недаром же его называли Запретным Лесом, и всем ученикам строго-настрого было запрещено туда заходить. Говорили, что там бродят единороги и кентавры, а весь лес до корней пропитан древней, как сама земля, магией. Говорили, что там живут самые страшные чудища, ведьмы, которые пьют человеческую кровь, и против которых бесполезно любое волшебство. А еще эльфийские рыцари, подданные Королевы Эльфов, похищают зазевавшихся путников. И про несчастных рассказывали такие истории, что кровь стыла в жилах…
Но самое главное, что, по слухам, в лесу был источник красоты и вечной молодости. Росли удивительные цветы, которые одаряли каждого, кто к ним прикоснется, чарующим обаянием.
Наш юноша накинул черную мантию, взял свою волшебную палочку, с которой почти не расставался и засунул за пазуху миниатюру из словной кости. И, сливаясь с темнотой ночных коридоров, вышел прочь из стен школы чародейства.
Так проследуем же за ним в черный мрак полуночи. Лес был велик, очень велик, и наш герой направился в конюшню, чтобы выбрать коня. Брать чужое без спросу – очень нехорошо, и я думаю, никто из вас, мои читатели, так не поступает. Но Северус успокоил себя тем, что лес принадлежит школе. И поехать на коне в лес – все равно, что сидеть на нем в конюшне. Совесть его поколебалась, но желание отыскать магический артефакт было сильнее. И он вывел из конюшни вороного жеребца, предварительно сказав: «Силенцио!», и скормив ему пару кусков сахара.
Он тихо крался по поляне перед замком – Хогвартс был самым настоящим замком, с высокими шпилями башен, с узкими отверстиями бойниц, родители ваши, должно быть, показывали вам такие замки в книжках с картинками. Но про Хогвартс я расскажу вам в другой раз, или вы узнаете это от других рассказчиков, более искусных, нежели ваша покорная слуга.
Запретный Лес возвышался перед ним неприступной стеной. Деревья упирались ветвями в небо и переплетались с ночной темнотой. Северус вздохнул, потянул упирающегося коня за узду, и сделал шаг в глухую, неизведанную тьму…
Он провел коня между могучих стволов высоких деревьев, и слышал каждый удар своего сердца. Но, несмотря на скверный характер, несмотря на хитрость и изворотливость, трусом он не был. И теперь он шел вперед, освещая себе и коню путь волшебным светом из палочки. В ночном сумраке раздавались странные шорохи, причудливые всхлипы, протяжные стоны. Юноша крепко держал поводья, и вскоре лес стал реже. Будто он прошел сквозь заградительную стену деревьев, и теперь находился в лесных чертогах. Он легко запрыгнул на коня, и теперь вглядывался в темноту, чувствуя себя более уверенно. Конь осторожно переступал копытами, вороша прошлогодние листья с еле слышным шорохом. Вдруг из темноты выросла фигура всадника. Наш герой вскинул палочку и громко спросил:
- Кто здесь?
- Спокойнее, мой друг, спокойнее, - раздался голос в темноте.
- Кто ты? – опять спросил наш герой, который был порядком напуган.
- Я путник, - ответил незнакомец и подъехал ближе. Лицо его было скрыто капюшоном, длинный плащ свисал с боков красивого коня белоснежной масти.
- Что может делать путник здесь, в такой час, - дерзко спросил его Северус.
- А кто же ты? – спросил его в ответ незнакомец, - Ты Хранитель здешних мест?
- Нет, - ответил наш юноша, слегка потупив взгляд, - я тоже… путник.
- Значит, мы теперь – спутники, - усмехнулся человек в плаще.
Северус сначала хотел ответить ему дерзостью – о его скверном характере говорилось уже достаточно - но потом смолчал, и спросил у незнакомца его имя.
- Имя, - он призадумался, а потом ответил, цедя слова, - сначала назови мне свое.
- Принц-Полукровка, - с вызовом произнес он, пытаясь заглянуть в лицо, скрытое капюшоном.
- Тогда я – Принц Слизерина, - мягко ответил его спутник, усмехнувшись, и развернул коня.
Нашему герою ничего не оставалось, как последовать за ним. Но каждая дорога короче вдвое и веселее втрое, если у тебя есть попутчик. Тем более, такой высокий, широкоплечий и взрослый. И теперь темные расселины меж деревьев не казались ему страшными и пугающими. Они ехали молча, и Северус уже не волновался так сильно. Он внимательно смотрел по сторонам, не желая упустить из вида волшебный цветок, или тропинку к источнику молодости. И тут он видел маленькую зеленую звездочку клевера и остановил коня.
- Друг мой! – окликнул он спутника, - Я нашел трилистник с четырьмя лепестками!
- Ты веришь в эти суеверия? – усмехнулся Слизеринский Принц.
- Это вовсе не суеверия, - ответил Северус, - Это оберег, и тем, кто носит трилистник, нечего опасаться злых чар маленького народца.
Тот ничего не ответил и лишь рассмеялся. Наш юноша осторожно сорвал клевер и привязал его к руке. Ведь маленький народец любит шутки, да только шутки у них на свой манер. Им весело, а людям веселье бессмертных приносит лишь горе.
А вы, мои дорогие читатели, знакомы с маленьким народцем? Дальняя родня ушедшим на Запад эльфам, существа из Фэйри, волшебной страны. Невысокие, тонкие, хрупкие как вересковые стебельки, красивые и нежные феи, любят повеселиться. Говорили, что когда-то в Запретном Лесу осталась Королева Эльфов, из тех бессмертных, что не уплыли навеки, не смогли расстаться с родной землей. Эта Королева и ее верные рыцари-эльфы теперь властвовали надо всем маленьким народцем этого леса, а может быть и всей Британии.
Но вернемся же к нашим героям. Они ехали долго, на небе загорались новые и новые звезды, и теперь глухая лесная чащоба сменилась пустошью – поросший вереском торфяник. На этой дикой, безлюдной пустоши селились дикие животные, зная, что смертные охотники не забредают так далеко.
Наш юноша поглядывал на своего молчаливого спутника, но тот не сказал ни слова, с тех пор, как они выехали на мерзлую, покрытую увядшей травой, землю пустоши. Поднялся ветер и чуть не сорвал плащ с Принца Слизерина, но тот держал руку у самого лица и крепко держал его за край.
Вышла полная луна, серебристая, как монета, где-то вдали раздался протяжный вой. На этот вой ответили ближе, и Северус понял, что это не вой вовсе, а звук охотничьего рога.
На пустынной равнине вдруг показалась длинноволосая всадница в зеленом наряде и развевающемся зеленом плаще, и пересекла им дорогу.
- Как быстро она скачет, - сказал Слизеринский Принц, - Просто невероятно! Давай поедем за ней и узнаем, откуда она явилась.
- Не дай Мерлин, гонятся за этой всадницей! – резко ответил Северус, - Разве ты не видишь, что это не простая девушка, а Королева Эльфов? У нее не простой конь, у коней ведь не бывает длинного золотистого рога во лбу и могучих крыльев. Эти крылья хлопают по воздуху, словно птичьи, как же ты угонишься за нею?
Но наш герой забыл, что на руке у него привязан трилистник, талисман, который позволил увидеть Королеву Эльфов в истинном обличье. А у его спутника такого талисмана не было, поэтому он не заметил того, что заметил Северус.
- А мне кажется, это просто благородная девица, которая одета в зеленую одежду, и едет на белом коне. Мне нравятся смелые наездники, и потому я хочу узнать ее имя. Так что я буду гнаться за ней хоть до края света.
И не добавив ни слова, он пришпорил коня и поскакал в ту сторону, куда умчалась таинственная всадница. Наш юноша был уже готов забыть про него, потому что был уверен, что несчастный станет пленником Королевы Эльфов, но тут ветер все-таки сорвал с головы Слизеринского Принца темный плащ, и Северус увидел светлые волосы, мелькнувшие во мраке. Неужели это был Люциус Малфой? Но зачем же он приехал сюда? Чтобы встретится с ним. А теперь его разумом завладела Эльфийская Королева, и он обречен служить ей, пока она не разочаруется в нем. Наш герой резко дернул поводья, да так, что конь встал на дыбы, и поскакал вслед за Люциусом.
Он видел его впереди, силуэт, который вот-вот растает в ночном тумане, словно призрак, словно его и не было. Но Люциус – наш герой уже окончательно убедился в том, что это был он – не пропадал, и Северус отчаянно надеялся, что догонит его прежде, чем тот догонит всадницу в зеленом. Но вдруг он остановил коня, слез с него и подошел к странному холму, озаренному холодным бирюзовым светом. Через несколько мгновений Северус спрыгнул с коня, схватил Люциуса за плащ, и тщетно пытался его удержать. К своему ужасу, он заметил, что свет идет из расщелины на вершине холма. Вокруг была очерчена линия, отделявшая мертвую, вялую траву пустоши от сочной, ярко-зеленой, который порос холм. Люциус выдернул плащ из его рук и продолжал идти. И Северус вспомнил, что друг его не видит ни травы, ни холма, не теней.
А вокруг танцевали тени. Северус присмотрелся и понял, что это вовсе не тени. Сотни легких, как крылья темноты, эльфов и фей в широких, прозрачных, тускло-голубых одеждах, что развевались по ветру, словно змеистые сизые клочья тумана. Они пели меленную печальную песню, танцевали, изгибаясь в странных, ирреальных движениях и позах. Манили тонкими, как тростинки, пальцами. Люциус, как безумный, продолжал идти к ним. Еще немного, еще чуть-чуть – и он перейдет черту, и окажется по сторону ночи. Северус повис на нем, как лайка на медведе, но тот не заметил ничего. Еще один шаг – и сапог Слизеринского Принца дотронулся до заветной черты. Хрупкий эльф с огромными васильковыми глазами обнял его за плечи и прошептал: «Наш», прошипев последнюю букву слова, будто змея. Северус стоял и бессильно смотрел, как бессмертные тянутся к его другу и уводят его в глубь холма. Некоторые вернулись и начали звать нашего героя, шептали: «Иди сюда», но тот не собирался терять свой разум. И когда он уже в отчаянии хотел бежать за ним, надеясь лишь на свою палочку – как вы помните, трусом он не был, невысокий седовласый эльф, который стоял на самом краю, еле слышно подозвал его к себе. Эльф наклонился, будто хотел что-то поднять, а сам негромко шепнул:
- Юноша, если у тебя есть то, чем ты дорожишь – остерегайся заходить в наш холм и веселиться с нами. Уходи отсюда, или ты сгинешь как твой предшественник.
- Все, что мне дорого, - гордо ответил ему наш герой, - уже у вас. И я не вижу другого выхода. А кто вы, ведь эльфы не стареют?
- Я был таким же как ты… когда-то, - горько усмехнулся эльф, ласково глядя на юношу, - И так же последовал за красивой и чарующей Королевой Эльфов, отведал ее верескового вина. И теперь обречен прозябать здесь. Дом мой, верно, давно уж рухнул, а дети состарились. Твой друг тоже выпьет ее напитка, и останется здесь навсегда.
- Неужели я ничем не смогу помочь ему? – воскликнул Северус, - Мне не страшны ее чары, я вижу все, как есть…
- Ты можешь попробовать… Но это опасный способ, и тебя не спасет талисман, если ты ошибешься. Ты должен, - эльф оглянулся на своих собратьев, - ты должен найти Прекрасную Ведьму, которая живет в самом сердце болота. У тебя есть время лишь до рассвета, запомни. Как только первый луч солнца коснется травы на этом холме, он тотчас закроется, и ты больше никогда не увидишь своего друга.
Эльф отошел к своим и растворился среди призрачных теней. Те продолжали танцевать, но видно было, что главное веселье идет внизу, под холмом, куда они заманили смертного. Северус в отчаянии оглянулся по сторонам. Скакун Люциуса давно умчался прочь, но его воронок послушно ждал его в кустах, хотя и боялся бессмертных созданий.
Наш юноша погладил его по теплой морде и едва не заплакал. Неужели он сможет найти до рассвета эту Ведьму? У него не хватит времени… Наш герой остался в горьком одиночестве среди ночных теней. Но он не мог долго горевать и решил действовать, отправившись на поиски Прекрасной ведьмы. Невдалеке от холма простиралась поляна, поросшая ярко-зеленой травой и какими-то странными алыми, словно кровь цветами. Они будто манили его к себе, соблазняли своим неестественным сиянием в лунном свете. Привязав коня покрепче, Северус решил сорвать один из этих цветов. Но стоило ему наклониться, как тот рассыпался мириадами багряных искр, которые вмиг потухли. Северус протянул руку к другому, но и тот пропал в яркой вспышке. И тут наш герой понял, что эти цветы завлекают его, и наверняка неспроста. Если бы от него ничего не зависело, Северус давно бы умчался на воронке обратно в школу. Но одна мысль о том, что Люциус навеки останется развлекать безжалостную Эльфийскую Королеву, пока не наскучит ей, заставила его храбро пойти на огоньки цветов. Почва под его ногами была какой-то зыбкой, ненадежной, и Северус понял, что под ним – болото, трясина у которой нет дна. Но цветы вспыхивали все ярче, звали за собой, и он пошел на зов. Далеко позади остался холм, а каждый шаг грозил стать последним, но он продолжал идти, крепко сжимая в ладони волшебную палочку. В глубине что-то заворочалось, гулко застонало, будто нечто огромное пряталось внутри. Цветы подрагивали, яхонтовая россыпь искр-угольков светилась не больше мгновения, но и этого было достаточно, чтобы указать дорогу. Луна, огромная, яркая, как серебряная монета, одиноко сияла на угольно-черном небе, пронизывающий до костей ветер проникал под одежду, заставляя юношу плотнее закутаться в плащ. Он не знал, как долго он шел, но вернуться назад уже не сумел бы – со всех сторон была непроглядная тьма, лишь тонкая дорожка светящихся алых огоньков, будто нанизанных на нить бусин, вела его. Где-то вдали раздался протяжный, высокий всхлип ночной птицы, которая словно заранее тосковала о нем.
Цветы, мерцавшие так отчетливо, и, казалось, надежно, вдруг разом потухли, исчезли, оставив его в полном одиночестве. Он забрел в самую глубь бездонного болота, и не знал пути обратно. Северус замер, и я его понимаю – ведь это было очень страшно.
Тонкая, но цепкая плеть невидимого во мраке растения осторожно, почти что нежно обвилась вокруг его лодыжки. Юноша ничего не заметил, и продолжал смотреть по сторонам, а плети надежно сплелись между собой и вдруг устремились вниз, увлекая нашего героя за собой. Он вскрикнул, вскинул руку, и несколько мгновений его худые пальцы держались за дерн, обдирая его. И тут же исчезли, и на топи никого не осталось. И тоненькой дорожкой алых бусин вновь распустились неверные цветы.
А Северус не утонул, и не захлебнулся. Он упал на какую-то твердую, чуть пружинящую поверхность. Странно, но вокруг было светло, повсюду росли странные цветы, вроде тех, что освещали ему дорожку, но больше, намного больше. Алый и лиловый свет словно лился из них, смешиваясь в причудливых сочетаниях. Очевидно, это место было чьим-то жилищем: удобное кресло в углу, что-то похожее на камин у стены, и красивые, почти прозрачные ткани, свисающие с потолка. Наш герой оглянулся вокруг. Выхода не было.
- Кажется, ко мне пожаловали гости, - раздался приятный женский голос, - Что ж, я всегда рада им… если только они не приходят непрошенными.
Откуда-то появилась красивая девушка, с волосами, черными как смоль, которые спускались на ее плечи блестящими волнами. Скрестив руки на высокой груди, она требовательно смотрела на юношу.
- Простите, мазель, - сказал Северус, - но не вы ли и есть та самая Прекрасная Ведьма.
Легкая улыбку чуть заметно тронула ее губы. Девушка подошла к нему, и, протянув длинные изящные пальцы, приподняла его подбородок, вынуждая смотреть в глаза.
- А что бы ты хотел от нее, герой? – с усмешкой спросила она, - неужели тебе приказали найти ее и принести ее голову?
- Нет, что вы, - торопливо ответил Северус, шмыгая носом, - просто… просто мой хороший друг…
И черты лица его исказились. Прекрасная Ведьма недовольно посмотрела на него и потребовала прекратить нытье и рассказать все, как есть. Вы эту историю знаете, и нет мне нужды пересказывать ее вновь. Выслушав его до конца, она задумчиво потерла пальцами виски и медленно проговорила:
- Я знаю, как отнять у Королевы Эльфов то, что она уже считает своим по праву… Я хорошо ее знаю, ведь мы с ней сестры…
Северус недоверчиво вскинул бровь. Прекрасная улыбнулась и продолжила:
- Да, но речь сейчас не о том… Я помогу тебе спасти твоего друга.
Сказав это решительно, она отвернулась и опустила руку внутрь одного цветка. Когда она вынула ее, в руке у нее оказался узкий клинок, такой маленький, что уступал по размеру волшебной палочке нашего героя. Северус недовольно хмыкнул, но девушка и бровью не повела:
- Это холодная сталь. Разумеется, глупо было бы пытаться справиться им с Королевой Эльфов. Но ты воткнешь клинок у входа в холм – это не позволит ей закрыть его за твоей спиной. Когда ты войдешь в ее владения, все будут приветливы и нежны с тобой, но цветок трилистника не даст чарам овладеть твоим разумом. Но не пробуй ничего из ее рук. Обычно она дает одну чашу вина, лишь одну чашу, хмельной вересковой браги, но этого достаточно, чтобы навеки поклясться в верности. Если твой друг уже отведал ее зачарованного напитка – боюсь, он уже потерян для мира навсегда. Но тут я не властна. Когда ты увидишь своего друга, ты должен схватить его как можно крепче и обнять, прижать к себе и не отпускать во что бы то ни стало! Иначе ты больше не увидишь его никогда, а Королева жестоко отомстит тебе за попытку отнять у нее подданного. Больше я ничем не могу тебе помочь…
- А вы не пойдете со мной? – спросил он горячо.
- Нет, ты должен пройти испытание сам, должен доказать, что достоин своего друга. Медлить нельзя, ибо скоро небо станет светлее и тогда все потеряно!
Прекрасная Ведьма грациозно протянула руку, и прямо из стены вытянулись тонкие плети, которые вновь бесцеремонно схватили Северуса и увлекли его прочь. Девушка грустно усмехнулась, думая о том, что завтра найдет лишь свой клинок и обрывки черной мантии…
Плети выбросили юношу на торфяник у края болота, и он быстрым шагом устремился к таинственному волшебному холму. Тяжело вздохнув, он переступил заветную черту круга. Ни одного эльфа не было снаружи, но из холма доносились негромкие звуки музыки, пронзительной, печальной, странной музыки нелюдей. Она будто пробирала до костей, словно ветер, и одновременно влекла, тянула, стирала мысли и желания. Наш герой покачнулся, но тут случайно уколол палец о грань клинка. Ясность тут же вернулась в его голову, едва он почувствовал боль. И перед входом нарочно провел острым лезвием по ладони, сжал его, наблюдая, как карминово-красная струйка стекает по коже змейкой. В голове прояснилось окончательно. Он тщательно отер клинок и воткнул его в податливую землю. И отчаянно вошел внутрь. Музыка громко взвизгнула в ушах, сбивая с ног. Но он выдержал и отправился вниз по покрытой мшистым ковром тропинке. Но она была не одна, от нее то и дело ответвлялись боковые коридоры. Сверху спускались корни, переплетенные между собой в странном танце, какие-то неведомые огромные грибы росли повсюду, освещая подземье холодным голубым и бирюзовым светом. На одном из них сидела длинноволосая эльфийка, наигрывающая странную мелодию на губной гармошке, хрупкое, будто невесомое тело девушки покрывала прозрачная, струящаяся ткань. Увидев нашего героя, она прекратила свою музыку, но тише вокруг не стало. Видимо, в музыкантах не было недостатка. Эльфийка распахнула огромные, в обрамлении длинных пушистых ресниц глаза и удивленно прикоснулась к его плечу. Северус попросил ее:
- Отведи меня к Королеве.
Эльфийка ничего не сказала, а испуганно приложила свой тонкий, прохладный пальчик к его губам. Северус стоял и ждал. Девушка вдруг обхватила его голову руками и поцеловала в губы, ласково, осторожно. Юноша не отстранился. Потом сжал ее ладошки в своих и сказал:
- Мне очень нужно к Королеве…
- Ты потанцуешь со мной? – спросила она в ответ.
- Я очень сожалею, но у меня совсем нет на это времени, - ответил он.
- Это так грустно, - прошелестела она, - следуй за мной…
И он отправился за ней, по пружинистому мшаному ковру, вниз, вниз, вниз… Музыка играла все звонче, им все чаще встречались другие эльфы, но девушка вела его за руку, и другие не тревожили их. Наконец, перед входом в большую, ярко освещенную залу, она остановилась и тихо прошептала:
- Не ходи к ней. Я помогу тебе уйти, но не ходи к ней.
- Я не могу, - ответил он, - я должен.
- Тогда ступай, - сказала она, и из уголков ее огромных бирюзовых глаз потекли прозрачные, словно алмазы, слезы.
Посреди залы стоял высокий трон, на котором важно восседала Королева Эльфов, горделиво вскинув прелестную голову. Легкие волнистые волосы цвета золота водопадом ниспускались на ее изящные плечи, розовые губы были изогнуты в странной полуулыбке-полуусмешке. Нежно лаская шею Люциуса, сидящего у ее ног, она любовалась своим прекрасным отражением в его серых глазах, словно подернутых дымкой тумана.
Но вокруг трона стояла ее стража, высокие, широкоплечие эльфийские витязи, которые вовсе не были похожи на тех невесомых, полупризрачных теней, встреченных нашим героем ранее. Их узкие полуторные мечи были обнажены, и голубоватый свет отражался от них мириадами отблесков.
Северус замер, стараясь не привлекать к себе внимания, и думал, как же ему спасти друга, пока не стало слишком поздно… Вдруг он почувствовал чье-то осторожное прикосновение. Перед ним стоял тот самый седовласый эльф, который когда был простым смертным.
- Не стоит медлить, - сказал он негромко и тут же отошел от него.
А наш юноша увидел, как Королева Эльфов подносит к губам Люциуса серебряную чашу с вересковой брагой. Но Северус тут же бросился к нему, забыв про грозившую ему опасность. Резким, стремительным движением он выбил чашу у него из рук. Люциус недовольно взглянул на него, но тут в его глазах появилось узнавание, будто прошло лунное затмение.
- Как ты посмел, смертный, ворваться в мои владения? – спросила Королева Эльфов, вставая со своего трона.
- Я пришел за моим другом, - дерзко ответил ей юноша и горячо обнял Люциуса, - Я никогда не отдам его тебе!
- Что ж, - усмехнулась Королева, сощурив свои прекрасные ледяные глаза, - посмотрим.
Солнечно-золотистые волны ее волос зашевелились, грациозным жестом она простерла свои руки ввысь, и наш юноша тут же почувствовал, как изменяется теплое тело Люциуса, которые он прижимает к себе, как оно становится совсем холодным, ледяным, будто вода из горного ручья. Руки Северуса покраснели от холода, но он не смел пошевелиться. Серые, как февральский лед, глаза Королевы потемнели, и теперь стало жарко, так жарко, что невозможно было терпеть. Но Северус лишь сильнее обнимал своего друга, несмотря на то, что слезы сами собой текли из его глаз. И тогда Королева горько улыбнулась, словно в ее душе что-то изменилось, опустилась обратно на трон, прикрывая лицо ладонью.
- Забирай его, смертный, - негромко сказала она.
И в тот же миг остатки чар спали с Люциуса, он удивленно посмотрел по сторонам.
- Где я? Северус?
- Пойдем отсюда, - сказал юноша и улыбнулся, - я объясню все позже.
Он взял друга за руку, и повел его к выходу. Та девушка, что помогла найти ему дорогу, вывела их на поверхность. Уходя, Северус выдернул тонкий клинок, и выход тотчас же закрылся, ведь скоро рассвет. Люциус дотронулся кончиками пальцев до лица нашего героя, отчего в сердце того распустились розы, и поблагодарил за спасение.
А где-то глубоко под землей раздавались горестные крики Королевы Эльфов:
- Если бы я знала, что он придет за тобой, Люциус, я бы выцарапала твои прекрасные серые глаза и оставила вместо них холодные бесчувственные алмазы! Если бы я знала, я бы вырвала из груди твое горячее сердце и заменила бы его камнем…
