Напилася я пьяна
~~*~~
Напилася я пьяна,
Не дойду я до дома.
Довела меня
Тропка дальняя
До вишневого сада.
~~*~~
Звезды горели ярко-ярко, и когда Драко поднимал голову, превращались в размазанные по черному небу сполохи. Он пнул пустую банку, которая валялась на дороге, едва не упал сам, но продолжал упрямо шагать куда-то в темноту. Может, лучше было никуда не ходить, а просто вылететь в форточку без метлы?
~~*~~
Довела меня
Тропка дальняя
До вишневого сада.
~~*~~
Из полночных теней выросли деревья, обочина дороги сменилась небольшой тропинкой, и Драко понял, что пришел в Кенингстон-парк, сам того не подозревая. Он открыл бутылку огневиски, отличнейшего крепкого огневиски, и сделал большой глоток. От этого на глазах вновь выступили слезы, но он их не замечал и присел на небольшую скамеечку, напевая себе под нос какую-то странную мелодию.
~~*~~
Там кукушка кукует,
Мое сердце волнует.
Ты скажи-ка мне,
Расскажи-ка мне,
Где мой милый ночует.
~~*~~
Пять… Шесть… Семь…
Нет, не так.
Пять – и он бегает по кухне, с кофеваркой в руках, боится опоздать к его приходу.
Шесть – и он устало хлещет это кофе, потом заваривает новый, нервно поглядывая на часы.
Семь – кофе вместе с чашкой летит в раковину.
Восемь… Девять… Десять…
Восемь – каминная решетка и телефон проходят проверку на прочность.
Девять – он скулит под дверью, ожидая, что вот-вот – и раздастся звонок.
Десять – смотрит на свою ветровку.
Одиннадцать…
Бар, обычная забегаловка. Он, не в силах вынести чужое веселье, покупает бутылку огневиски, и уходит на нетвердых ногах куда глаза глядят.
Двенадцать.
Сидит на скамеечке и пьет огневиски из горла.
Пока что это все. Гарри никогда не задерживался так поздно. Всегда или звонил, или заглядывал домой через камин – но предупреждал. И всегда после десяти был дома, чтобы не случилось. А если… Если валяется где-нибудь в канаве?
Драко стукнул себя по лбу за такие мысли, и велел себе не думать об этом.
~~*~~
Ты скажи-ка мне,
Расскажи-ка мне,
Где мой милый ночует.
~~*~~
Раньше он всегда ночевал дома. Вместе с ним.
Гарри часто снились кошмары. Однажды Драко проснулся оттого, что почувствовал во сне его взгляд, взгляд этих сумасшедших зеленых глазенок. Он лениво помотал головой, сбрасывая сон, и открыл глаза. Гарри сидел на кровати, обхватив колени руками, весь в холодном поту, и на самом деле пристально смотрел на него. Драко тут же включил ночник и немедленно потребовал объяснений. Поттер начал мяться, что, мол, не хотел его будить и все такое…
Драко сказал, что надо было сразу, а не играть комедию. Обнял покрепче и начал рассказывать ему какую-то чушь, но Гарри не вслушивался в слова и вскоре заснул, прижимаясь к нему щекой, как к большой мягкой игрушке, которых у Поттера отродясь не было.
Иногда Гарри не мог проснуться, и это было для него еще страшнее. Он начинал задыхаться, подергивать плечами и бормотать ерунду, при этом оставаясь там, в мире иллюзий. Драко в таких случаях целовал его в макушку, обзывал «чудом в перьях» и потихоньку щекотал. Поттер тут же расплывался в улыбке, по-хозяйски закидывал ему ногу на бедро и блаженно сопел Малфою в шею.
А Драко после этого не мог уснуть и глядел в темный потолок, слушая мерное дыхание Гарри. Только когда звезды стирались с посветлевшего неба, он начинал дремать.
А через пару часов бодренький и выспавшийся Гарри, готовый как штык к труду и обороне, будил его, и в шутку колошматил подушкой. Драко потом литрами хлестал на кухне кофе и недовольно оценивал синенькие круги под глазами.
А сегодня он вообще не пришел.
Лучше бы не спать, но слышать его, чувствовать тепло его рук, ворошить темные, как ночной океан, волосы и думать, думать, думать…
~~*~~
Если он при дороге -
Помоги ему, Боже.
Если с любушкой,
На постелюшке -
Помоги ему тоже.
~~*~~
Может, опять на задании? Что-то сверхсекретное? Не дали сделать ни одного телефонного звонка, увезли в неизвестном направлении – работать на благо Англии…
Голодный, холодный, замученный.
Драко хлюпнул носом и приложился к бутылке.
А если? А если не работа?
В конце седьмого курса Гарри внезапно воспылал страстью к этой вечно лохматой Грейнджер, которую Драко терпеть не мог всеми фибрами своей души.
На выпускном балу он начал отчаянно около нее увиваться, оттеснив Рона, имевшего свои виды на эту зазнайку, а Драко словно приклеился к столику с напитками, и пил, пил, пил…
Он осторожно держал за донышко пузатенький фужер с ликером, когда увидел, что Гарри что-то нашептывает на ухо Грейнджер. Этого он уже стерпеть не смог. Подошел к ним, начал орать дурным голосом: «Счастья молодым!», а все смотрели на него, как на прокаженного. Гарри распахнул свои зеленые глазенки, а Грейнджер целиком проглотила креветку, которую изящно жевала. Потом он, кажется, расцеловал их обоих, отчего у Грейнджер креветка попала не в то горло, и она начала дико кашлять. Гарри бросился спасть ее, а Драко выбежал из зала. Когда он уже залез в озеро, кто-то схватил его за пояс. Он обернулся, но это была Панси. «Отвали, дура», - орал он, пытаясь отцепить ее, но Панси держала крепко, а Драко был порядком пьян. Он сдался и сел на берег, а Панси тихо спросила его, в чем дело. И тогда он попытался объяснить, в чем дело, да только ничего не вышло. Драко ревел, уткнувшись ей в плечо, потому что этот Поттер всю жизнь ему перевернул и сказал, что так и было…
~~*~~
Если с любушкой,
На постелюшке -
Помоги ему тоже.
~~*~~
Так что если он сейчас с ней, совет им да любовь.
А у меня есть бутылка виски, такая большая бутылка, которая отчего-то наполовину пуста.
Недавно эта Грейнджер заявилась к ним, в их небольшой домик, который был неподалеку отсюда. Оба они хотели жить в Лондоне, потому что у Гарри было отвращение к маленьким уютным улочкам, где чихнешь – и все соседи в курсе. А Драко манили огни больших городов, с их ночной жизнью… Ну вот она, ночная жизнь – скамейка, виски и мысли об этой дуре.
Драко был демонстративно холоден, чему он отлично научился у отца, и Грейнджер засобиралась уходить. Гарри пошел ее провожать, а Драко тихонько поглядывал и подслушивал у дверей.
- Почему бы тебе не расстаться с этим хорьком? – спросила она без обиняков, напролом.
Драко с силой сжал кулаки, потому что едва не выскочил и не оттаскал эту дуру за нечесаные лохмы.
- Это не обсуждается, - внезапно помрачнел Гарри.
Поттер вошел, притворил дверь и получил звонкий поцелуй в ухо. Драко повис у него на шее и подарил еще один, в губы. Гарри, бормоча что-то, начал расстегивать пуговички на вороте его рубашки, но пальцы его в такие моменты становились неловкими, и Драко сам скинул ее, не переставая нежно покусывать эти губы, которых он так долго добивался. До спальни они тогда так и не добрались, едва дойдя до лестницы. И деревянные ступеньки, пусть и покрытые ковром, больно впивались Драко под ребра, но ему было все равно. Это не его ребра, у него вообще их нет, а есть лишь только глаза цвета молодой листвы, сбрызнутые инеем отчаяния, и широко раскрытые алые губы…
Ближайший фонарь расплылся сверкающими бликами, и Драко быстро стер со щек набежавшие слезы.
~~*~~
Чем же я не такая?
Чем чужая другая?
Я хорошая,
Я пригожая,
Только доля такая.
~~*~~
Когда его сердце впервые сладко сжалось в груди при виде Гарри? Драко уже не помнил, да и не хотел вспоминать. Ему приятно было думать, что так было всегда.
Эти взъерошенные вихры, которые так и хотелось пригладить, потрогать – а такие ли они мягкие, как кажутся?
И ведь добился своего, долго добивался, по-малфоевски упорно шел к своей цели. Боролся с этим его детским смущением, влюбил в себя, да так, что тот жить без него не может. Или не мог?
Однажды они прогуливались по набережной Темзы, трогательно держась за руки, и все прохожие оглядывались на них. Вместе они смотрелись просто потрясающе. На щеках Гарри махровым цветом расцветали яркие розовые пятна, а Драко держал спину прямо и смотрел на мир с высоты астрономической башни.
- Драко… Мне неловко, - шептал ему на ухо Гарри, но Малфой крепко вцепился в его лапку.
- Лапа, забей на них, компреневу?
- Не могу. Они смотрят.
- Завидуют.
- Правда? – в одуревших от счастья глазенках Драко видел свое отражение, - но это нехорошо. Что они подумают…
- Что подумают, - передразнил Малфой, - а тебе это ОБС очень нужно?
- А что такое ОБС?
- Одна Баба Сказала…, - хихикнул Драко, и Гарри, подцепивший от него эту смешинку, тоже засмеялся.
- Иди сюда, лапа…
Драко провел большим пальцем по его щеке, слегка нажал на нижнюю губу, заставляя Гарри приоткрыть рот. И неторопливо скользнул языком, прижался губами, медленно, да так, чтоб внутри все сжалось в сладкий комок, чтоб дыхание перехватывало, как на ледяном ветру…
Одна Баба Сказала…
Одна баба сказала - почему бы тебе не расстаться с этим хорьком – и вот уже нет Гарри рядом с ним, забыл он его, ушел, не попрощавшись. А он-то обрадовался тогда…
Глупо, рано было радоваться, выиграна битва.
А война… а война, она план покажет.
И показала. Невооруженным взглядом видно, кто сейчас сидит и в одну харю виски хлещет.
И главное, было бы к кому уходить! А то к Грейнджер к этой нечесаной… Дура она.
Швырнул опустевшую бутылку об дерево, она с глухим стуком ударилась о ствол и укатилась в кусты.
~~*~~
Я хорошая,
Я пригожая,
Только доля такая.
~~*~~
Так что ему еще надо было? Чего еще не хватало? Он для него изменился, наизнанку, можно сказать, вывернулся…
Всего себя подарил, на блюдечке с каемочкой, до последней мысли отдал, с потрохами.
Честь малфоевскую растоптал и вышвырнул в форточку.
А его нет, и ей-Мерлин, неизвестно когда явится. Да и явится ли?
Драко посмотрел на свои ладони, которые уже озябли и покрылись мурашками. Ноябрьский ветер – промозглый и холодный, а на Драко – летняя ветровка, да тонкие светлые джинсы. Он ведь не думал, когда уходил в ночь, куда идет. Думал, вот выйдет – а на пороге он, с извинениями, в зубах – розы, в глазах – слезы…
Малфой пьяно ухмыльнулся. Неужели вот эти хитровывернутые линии на ладонях – его Судьба? Из-за этих ниточек он сейчас кукует здесь, ждет свою любовь, будто совсем гордость потерял. Да только где она, эта гордость… В каких полях гуляет?
~~*~~
Если б раньше я знала,
Что так замужем плохо –
Расплела бы я
Русу косыньку,
Да сидела б я дома.
~~*~~
А ведь все из-за того, что присвербило тогда провести ладонью по его волосам. Они, конечно, взаправду оказались мягкими, такими мягкими, что зарываться в них пальцами было одно удовольствие…
И почему, почему?
Знал бы он, что так выйдет…
Однажды, когда Гарри немного задерживался, но должен был явиться с минуты на минуту, Драко сидел в коридоре и ждал его. Было уже темно, и он щелкнул выключателем, к которому относительно привык. Лампочка ослепительно вспыхнула и тут же погасла, оставив о себе выжженное на сетчатке изображение. Через несколько мгновений и оно исчезло, оставив Драко в полной темноте. Потом тихо скрипнула дверь, и Гарри едва не наступил на него.
- Ты чего?
- Она…, - прошептал Драко, - она сдохла.
- Кто?
- Она, - Малфой ткнул пальцем вверх.
- Люмос!
Когда Гарри выяснил, в чем дело, он, сдерживая улыбку, показал Драко вывернутую из патрона лампочку. Тонкая серебристая ниточка внутри трепыхалась, и один кончик ее отходил от ножки. Драко спросил, сможет ли Гарри ее починить. Тот вновь улыбнулся и сказал, что ее теперь только выкинуть…
~~*~~
Расплела бы я
Русу косыньку,
Да сидела б я дома.
~~*~~
Драко вспомнил Малфой-Менор. Огромный богатый замок, в котором у него было свое крыло… Слуги, готовые выполнить любое желание по первому приказу.
Роскошные приемы, которые устраивала мать...
Долгие зимние вечера, с бокалом бренди и неспешные беседы с отцом, который все больше общался с ним, как с равным…
Недовольно сжатые губы Нарциссы, когда он объявил о своем решении.
Презрительный ледяной взгляд Люциуса, ожегший, словно кнутом.
Слова, которые вспороли душу:
- У меня больше нет сына.
Сказал, как отрезал. Вычеркнул отовсюду: из завещания, из книг, выжег каленым железом пятно позора на фамильном древе. И из памяти тоже выжег, оставив кровоточащую рану.
Драко скучал по нему, очень скучал. Иногда он мог целый день проходить в халате по дому, как отец, неторопливо потягивая бренди. Гарри любил посиделки на кухне, с разговорами «за жизнь», часов до десяти, а потом – в койку. Драко же только к этому времени раскачивался, его тянуло в незнакомые места, чтобы все видели, как замечательно они смотрятся вместе…
А теперь он чувствовал себя, как та лампочка. Голова моя темный фонарь с перебитыми стеклами…
И назад нет дороги, едкий дым сожженных за собою мостов щекочет ноздри.
Люциус уже никогда не примет его обратно. На пинках погонит от двери, вздумай он явиться назад. Тем более что, когда Драко в последний раз видел мать – это было в Косом переулке – она выглядела странно счастливой и одной рукой постоянно придерживала живот. Он хотел заорать: «Это меня вы должны любить, меня!», но поздно уже.
Променял все, что было, на маленький домик и Гарри в постели.
И вот теперь сидит под деревом, как забытая игрушка, а ноябрьский ветер – холодный. Небо рухнуло на него ледяной крупой, колючие снежинки царапают щеки… А что, это, пожалуй, даже лучше, чем в форточку. Снег так и сыплет на него, а легкая ветровка совсем не греет. Сердце не выдержит перепадов температуры, перегорит и оторвется, как хрупкая ниточка, и никогда не встанет на место, останется только выкинуть…
…Да какое же сердце это выдержит? Вчера Гарри был рядом – и Драко тепло, и даже жарко. А сегодня нет его, и пронзительный холод сковывает тело, леденит кровь в жилах. Наутро его найдут, красивого-красивого, как невеста в подвенечном платье. Пушистые темно-золотые ресницы припорошит инеем, губы будут холодными, как лед, с синевой, и тогда Гарри поплачет, ой как поплачет, но будет уже поздно…
~~*~~
Напилася я пьяна,
Не дойду я до дома.
Довела меня
Тропка дальняя
До вишневого сада.
~~*~~
Как же все-таки дует! Драко подышал на озябшие ладони, стараясь их согреть. Потянулся за бутылкой виски, но вспомнил, что она опустела уже давно. Он притянул колени к подбородку и обхватил ноги руками. Стало чуточку теплее. Время тянулось медленно, минуты словно капали на его затылок одна за другой, и каждая забирала с собой частичку его тепла.
Он представил, что было бы, если отец увидел его здесь. Он бы сказал, что не: «ожидал от него ничего другого». Ах да, у него теперь нет отца. Он остался там, где-то в прошлой жизни. Там было тепло, а сейчас нет ничего, кроме холода, мрака и равнодушных далеких звезд. Жалко, что виски закончилось…
Ну почему же он не идет? Сколько же можно ждать? Так и на самом деле замерзнуть недолго. Драко пристально вглядывался в тени, и каждый раз, когда ему казалось, что вот-вот – и мелькнет его силуэт на тропинке, он убеждался, что ошибся. Что это всего лишь ветви деревьев гнутся под напором ночного ветра и отбрасывают неверные тени.
Драко встал, потому подумал, что еще несколько минут – и он примерзнет навсегда. Как трудно ждать…
Прошелся туда и обратно. Постоял, посмотрел на просвет тропинки. На фонари, которые горели четко и ясно. Никто не появился, не вышел из темноты, не прижался к нему щекой.
Он засунул руки в карманы и зашагал по этой тропинке. Может быть, он встретит его по дороге. Может быть, он пойдет и купит еще одну бутылочку виски. Может быть…
~~*~~
Довела меня
Тропка дальняя
До вишневого сада.
~~*~~
