Дождь на твоей коже
Часть 1
Комментарии автора: заболела я. вот и получилось...
фик пишется на удивление быстро (ттт), на счет новизны идеи ничего сказать не могу, как по мне – будет достаточно стандартная гермидрака, но такая, какой ее хочу я. Просто очень ясно представилась картинка того, как могло бы быть. Планируются разрозненные эпизоды, объединенные общими персонажами, что-то вроде обрывков их воспоминаний, но не их POV (во всяком случае - не на протяжении всего фика). Чтобы не сильно запутывать читателей, отмечу эти эпизоды месяцами.
_______________________________________________
****
апрель
- Я… никогда… не прощу тебе… этого, - со всей злостью, которую только сумела наскрести по сусекам души, прерывисто захрипела она.
- Я знаю, знаю, - тихо, почти грустно прошептал он, убирая прядь волос с ее вспотевшего лба.
- И я… - сухой кашель не дал ей договорить, заставив ее согнуться почти пополам.
- Тшшш… - он попытался ее успокоить, крепко прижимая к себе, не давая ее рукам царапать ему лицо.
Она бредила, но он знал, что большая часть сказанного ею – правда. Она действительно не простит его. Только не сейчас. Не за это.
А еще он знал, что у него не было иного выбора. И если бы ситуация повторилась, он, не колеблясь, поступил бы так же.
Какое же оно, оказывается, горькое.
Счастье…
****
середина января
Его затрясло, когда он понял, что убил ее.
Мерлин, нет. Только не это. Он не хотел.
То есть…
Нет…
Он запутался.
Дернулся, вцепился в палочку так, что она захрустела под его пальцами, высекая сноп искр, обжигающих ладони.
- Драко, нам пора, - позвал его МакНейр.
Он повернулся на голос своего нового наставника и уже собрался уходить.
Но не выдержал.
Обернулся.
Она лежала в неестественной позе у стены, разметав руки и вывернув бедро под каким-то нереальным углом, напоминая картины некоторых маггловских художников. Драко никому об этом не говорил, но живопись некоторых магглов приводила его в восторг.
А теперь…
Грейнджер со сломанными лицом и телом, как на полотнах Пикассо.
Грейнджер, растянутая во времени, как у Дали.
Грейнджер, затерявшаяся в линиях и зигзагах Кандинского.
Прищурился, вглядываясь в нее.
Дышит?..
Или ему показалось?
Выругался.
Подошел к ней, нагнулся, взял за руку.
Чуть не зарыдал от облегчения – слабый, очень слабый, но он был. Пульс.
- Драко! – в голосе наставника отчетливо слышалось раздражение.
- Иду!
Уже слышался топот приближающихся авроров.
Времени оставалось мало, совсем мало.
Рисковать?
Это же удел гриффиндорцев… а он…
В этот момент она захрипела. Он все еще держал ее руку. Мерлин, как может быть ладонь такой маленькой? Такой нереально, такой потрясающе маленькой?
Решение пришло мгновенно.
Он не сможет жить еще и с этим.
Плевать.
Плевать на то, что она – враг.
На то, что он – ее враг.
Он не выдержит.
Резко дернул ее за руку на себя и аппарировал.
****
февраль
- Что?..
- Я… падаю…
Он едва успел подбежать к ней и подхватить уже у самого пола, куда она медленно оседала. Глаза, как ни странно, были открыты.
- Что с тобой?
- Мне страшно, мне так страшно…
Да нет же, страшно – это то, что чувствует он, глядя в ее пустые глаза.
- Посмотри на меня, - почти попросил он.
- Нет…
- Я приказываю, - уже раздраженно пробормотал Драко.
А Гермиона все отводила взгляд, все прятала лицо от него…
- Да что, во имя Мерлина, с тобой творится, Грейнджер? Какого черта? - он затряс ее за плечи, как тряпичную куклу. И перепугался: - Да ты…
Казалось, ее тело из ваты – легкое, мягкое, абсолютно безвольное. И еще это. Легкое свечение. Будто бы натерлась фосфором. Жуткое, мертвое свечение.
- Грейнджер?
Она уже не слышала его, ее тянуло в пустоту, затягивало с неимоверной силой, нельзя было противиться этому, слишком слаба…
- Грейнджер! – звал ее Драко.
Хотелось ответить, так нужно было ответить…
Нельзя.
Не позволяют.
Мерзкие, скользкие руки, пальцы, ноги… невозможно пошевелиться, ее зажали со всех сторон… горло… сцепило… воздух… дайте дышать… не хочу… умирать… жить…
Что-то холодное, вонючее, невероятно склизкое коснулось ее лица. А вместе с этой гадостью было нечто прекрасное. Кислород. Чистый, рвущий все путы, связывающие ее, проникающий в поры, заставляющий бороться.
Закричала.
Драко замер, схватил ее за руки, когда она дернулась и села.
Мерлин… она смотрела на него! Не зияющая пустота, а осмысленность.
Хорошо, что он вспомнил это заклинание. Каким-то внутренним чутьем, где-то на животном уровне, он почувствовал, что ей нужен воздух, что она умирает от нехватки кислорода.
- Ты?..
- Отойди.
- Что?..
Гермиона подорвалась на ноги, не удержалась, вновь упала на пол, став при этом на колени. Подтянула к себе какую-то грязную бадью, стоявшую у стены. Ее стошнило.
Вздрогнула, почувствовав холодные пальцы Драко у своей шеи.
- Тшшш… я просто держу волосы, - растерянно прошептал он, видя, как она напряглась.
- Не надо… - какой же униженной, какой грязной она себя чувствовала.
Только не так, Мерлин, только не так.
Лучше бы она вся была в крови, лучше бы была голой и в синяках перед ним, но не такой… беспомощной… нуждающейся… это хуже всего… это нестерпимо…
- Да не дергайся ты, - скривился Драко, убирая волосы с ее лица.
Она не успела ответить, очередной спазм согнул ее над бадьей.
Как стыдно. Как неловко.
Кажется, прекратилось. Кажется, все.
Малфой убрал руки с ее волос, встал над ней.
Села, откинулась назад, глубоко вздохнула.
- Грейнджер, ты в порядке?
Покачала головой. Затем, словно приходя в себя:
- Что это – забота обо мне?
- Не говори ерунды, - отвернулся.
- Тогда что?
- Грейнджер, тебе нужно в постель. Ты дерьмово выглядишь. Надо будет узнать, что за дрянь ты выпила.
- Что за дрянь меня заставили выпить, - с нажимом на «заставили».
Он пожал плечами:
- Какая разница?
Вздохнул, рывком потянул на себя, подхватил на руки, уложил на кровать. Накрыл простыней.
Гермиона молчала. Только дышала тяжело. И голова у нее все кружилась-кружилась…
Драко еще раз посмотрел на нее и вышел.
В течение какого-то времени Драко стоял за дверью, прижавшись к холодной поверхности спиной.
Дыхание сбилось, руки тряслись.
Чувствовал ее всего мгновение, а как тело среагировало, как задрожало…
Какая же она легкая…
И…
Что, черт побери, с ней происходит? Что за чертова левитация? Снейп же сказал, что она не сможет пошевелиться еще как минимум месяц!
Каким образом ее тело двигалось?
И, действительно, что за зелье влил ей в рот МакНейр?
****
март
Липкий страх. Который невозможно стереть, он въелся в зрачки, впитался в кожу, заструился по венам в крови.
Вот что он почувствовал, когда узнал.
- Не понимаю, зачем?..
- Тебе что, жалко ее? – его наставник рассмеялся, этим смехом отметая одну только безумную мысль о том, что такое возможно.
Драко вымученно поддержал МакНейра искусственным смешком.
Тогда как единственное, что хотелось сделать – орать, выть, биться в истерике.
Говорят, что самые жестокие существа на свете – дети. Они могут сделать больно, совершенно об этом не задумываясь, получая какое-то извращенное удовольствие от того, что причиняют боль, удовлетворяя чистый в своем совершенстве интерес. А что будет, если оторвать бабочке крылышко?.. а если оторвать крылья птице?.. разорвать червяка и смотреть на то, как он извивается, как расползаются в разные стороны половинки…
С возрастом это теряется. Должно теряться.
Тогда откуда это у МакНейра? У взрослого человека? Откуда этот исследовательский, лишенный человеческих эмоций интерес? Готовность бросить щенка в кипящий котел, просто чтобы узнать, долго ли тот будет лаять и как быстро умрет? Мучить аврора Круцио часами? Душить женщину, которую насилуешь и кончать в нее тогда, когда она издает предсмертный крик?
Когда-то Драко думал, что сможет так же. Он ведь сын своего отца. Он Малфой.
Не вышло.
Сначала посчитал, что с непривычки, потом понял, что с этим либо рождаешься, либо нет. Научиться невозможно.
А теперь еще и это.
Грейнджер.
Гермиона.
Странное имя. Совершенно не подходящее грязнокровке.
Как гармония, которой так не хватало в его жизни…
Часть 2
от автора:
никаких отзывов...
не понравилось, наверное...
но, сразу прошу прощения, не могу ничего с собой поделать, пишется, и все тут.
напоминаю, что деление на главы - условное.
________________________________________________________________
****
конец января
- Она все еще без сознания. Не понимаю, зачем она тебе, Драко? Ни оттрахать как следует, ни убить с удовольствием, - задумчиво пробормотал Уолден МакНейр, разглядывая Гермиону Грейнджер, со свистом дышащую на кровати в комнате Драко Малфоя.
- Уолден, она – моя. Разве этого недостаточно, чтобы оставить меня в покое?
- Мы возимся с ней почти две недели. Если Темный Лорд узнает…
- Во-первых, с ней вожусь только я. А, во-вторых,… он не узнает. Ведь, правда? Не узнает? – глаза Малфоя опасно сузились.
Как удобно знать о том, что МакНейр так тщательно пытался скрыть.
Так просто манипулировать…
Темный Лорд приставил МакНейра к Драко, чтобы тот присматривал за ним, наставлял на путь истинный, так сказать.
Тот наставлял. Ровно полдня.
Пока Драко не застал его.
Грязный, отвратительно омерзительный Уолден МакНейр.
Драко чуть не стошнило, когда он увидел.
Но он совладал с собой. Собрался. Что-что, а шантажировать он умел. Этому Люциус успел научить сына.
Знание пороков позволяет управлять. Неписаное правило Малфоев. Понимание, передаваемое с кровью.
- Нет. Конечно, нет. Не узнает, - покраснев от гнева, процедил Уолден – он ничего не мог поделать с сопляком.
Как бы было замечательно, если бы малец прокололся где-нибудь, попался бы аврорам. Или просто убился бы насмерть. Упал. Несчастный случай. МакНейр прямо слышал, как хрустели шейные позвонки ублюдка.
Но нет. Снейп покрывал молодого Малфоя, говорил, что будет проводить все эти бесчисленные эксперименты для Темного Лорда только с Драко, что только последний может нормально ему ассистировать.
- Так уже лучше, - кивнул Малфой и подошел к кровати, на которой лежала Грейнджер.
Нахмурился.
Если бы не темная магия, которой с ним нехотя поделился Снейп, грязнокровка бы уже давно умерла.
Тогда, в Министерстве, его заклятие отшвырнуло ее в стену. И она не самым удачным образом приземлилась. Потребовалось время, чтобы понять, что был поврежден позвоночник…
Драко чувствовал то, чего не должен был.
Раскаяние.
Почти.
Мерлин, какое на х** раскаяние?
Нет.
Жалость.
Тоже не лучшее чувство.
Но не раскаяние.
Точно.
Он уверен.
Грязнокровка на кровати дернулась, прохрипела что-то и обессиленно выдохнула. И вновь – ровное дыхание. Почти ничего.
Отвернулся.
- Куда сегодня? – как можно более безразлично.
МакНейр пожал плечами.
- Какая-то деревушка, я полагаю. Мне без разницы, - и, словно поясняя, что это все для него, - Охота…
Драко кивнул. И – как ритуал:
- Позовешь, ладно?
- Обязательно.
Когда Уолден вышел, Драко тяжело сел на стул у кровати, чувствуя странное удовольствие от того, как наливаются тяжестью мышцы, как немеет тело.
Как же он устал от всего этого. Все совсем не так. Не так, как ему представлялось. Не так, как хотелось.
Такой зыбкий, такой отвратительно неустойчивый мир.
Все зависят друг от друга.
Как это неправильно. Как отличается от рассказов Люциуса.
Запустил пальцы в волосы, нахмурился.
Он уже забыл, когда чувствовал себя… в безопасности.
Ему все еще снились глаза Дамблдора, когда тот летел через стену Астрономической башни.
Как можно быть таким добрым? Даже умирая? Понимая, что тебя предали?
Чертов старый маразматик.
Никогда ему не понять этого.
Драко ни разу с той ночи не заговаривал об этом с крестным.
Как-то сразу стало понятно, что эта тема обсуждению не подлежит.
И когда Темный Лорд устроил что-то вроде празднества в честь замечательного события (!), Драко, пожалуй, единственный, видел, как плохо было Снейпу.
Чувствовал ли крестный то же, что сейчас чувствует Драко?
Опустошенность, растерянность, унижение, раздавленность… список можно продолжать до бесконечности, смысл один – все плохо.
А теперь еще и грязнокровка.
Зачем она ему?
МакНейр задает правильный вопрос.
Но беда в том, что Драко и сам не знал ответ.
Что-то вроде искупления.
Какое-то извращенное удовольствие от… заботы о той, которая так ненавидела его.
- …
Он обернулся на шум.
Сначала не поверил самому себе.
Помотал головой в стороны.
Картинка не изменилась – Грейнджер больше не была в беспамятстве, она смотрела. В потолок. Ибо не могла, судя по всему, повернуть голову.
- Грейнджер?
Еще одно нечленораздельное бормотание.
Встал, склонился над ней.
В ее глазах разливался ужас. В радужке обживалась паника.
- Успокойся. Все будет в порядке, - раздражаясь, заметил Драко. Подумав, добавил: - Во всяком случае, пока. Говорить можешь?
Опять что-то промычала.
- Понятно. Я сейчас вернусь. Ты только… - Что? Не уходи? Очень смешно. Драко, возьми себя в руки, - В общем, я сейчас.
Вышел.
Когда Снейп, превозмогая брезгливость, осмотрел грязнокровку, Драко движением головы дал понять, что хотел бы услышать выводы крестного за дверью.
Вышли.
- И как?
- Будет жить, - в отличие от того же МакНейра, Снейп не предпринимал каких бы то ни было попыток понять, зачем Драко возился с Грейнджер.
Все просто.
Просьба – реакция на просьбу.
Проблема – решение проблемы.
И так – с самого детства. Некоторые вещи, слава Мерлину, остаются прежними.
«Спасибо»… не требовалось. Все подразумевалось, не более того.
- А?..
- Способность двигаться, судя по всему, тоже вернется, - не стал дослушивать вопрос Снейп. И так все ясно. Лишь позволил себе прокомментировать. Сухо, но… - Удивительно везучая ведьма, - без всяких эмоций. Зачем? Это лишнее, разве не так?
Драко едва сдержал вздох облегчения. Украдкой глянул на крестного – не заметил ли?
Вроде нет.
Кивнул. Потом вспомнил еще кое-что:
- Сегодня моя помощь понадобится?
- А нужно? – Снейпу ничего не надо было объяснять. Легилименция ли, простое понимание ли, но он помогал. Большего Драко и не требовалось.
- Пожалуй. Сегодня опять нападение, и…
Снейп жестом руки прервал поток слов.
- Не надо. Сегодня мне срочно понадобится твоя помощь, Драко. Надолго. И именно в то время, когда будет совершено нападение.
Драко еще раз кивнул, развернулся и направился в свою комнату.
****
март
- Ты не скажешь мне, правда?
- А я должен?
Гермиона тяжело вздохнула.
- Зачем я тебе, Малфой?
Он не ответил, со скукой уставился в тарелку.
Гермиона уткнулась в книгу.
Прошло минуты три.
Не выдержала. Отложила книгу в сторону.
- Что ты сказал Воландеморту, когда он узнал, что я у тебя?
Она получала особое удовольствие, заставляя его вздрагивать при упоминании имени его Хозяина.
- Не твое гребаное дело, грязнокровка.
Отложила книгу в сторону.
- Драко?..
Дернулся. Еще сильнее, чем когда услышал имя Темного Лорда.
- Это еще что?
- Что? - невинным таким голосом.
- Какого хрена ты меня так назвала?
- Как?.. Драко?
Подскочил со стула, одним прыжком оказался около нее, схватил за запястья.
Она даже испугалась.
- Не смей, - а затем неожиданно оттолкнул ее от себя, словно обжегся. Отошел шага на два от нее. Еще раз повторил: - Не смей, - и выскочил из комнаты.
Гермиона устало откинулась на подушки.
Скоро.
Скоро к ней вернется способность двигаться.
Руки уже слушали ее, шеей все еще больно было вертеть, но и это она уже могла делать. Сегодня получилось поднять корпус, почти сесть.
Ноги. Теперь ноги.
А потом…
Что потом?
Она уже не была уверена, что надо бежать…
****
февраль
И вновь это странное чувство.
Будто падаешь.
И не вниз, и даже не вверх.
Куда-то.
В бездну.
И щемит сердце, и немеют конечности, и клетки расщепляются на атомы.
Не аппарация.
Не портоключ.
И рядом не лежало.
И не за что, не за кого ухватиться. Пальцы беспомощно скользят в пустоте, царапают внутреннюю часть ладоней, искривляются.
Какое же облегчение, какая сумасшедшая радость охватывает, когда вдруг чувствуешь, что уже не одна. И не важно, кто протянул тебе руку, не важно, что было до, абсолютно безразлично, что будет дальше, имеет значение лишь сейчас, то, что происходит в данный момент, что дает тебе понять – он рядом с тобой, он близко, он почти что впечатался в тебя.
Гермиона открыла глаза, попыталась унять дрожь и бешеное сердцебиение. Так хотелось по привычке встать, подойти к окну, обнять себя и устремить взгляд к небу, туда, где прохладно, спокойно и правильно.
Безразличные к ее желаниям конечности оставались неподвижными.
Захотелось выть от отчаяния.
За что?
Немного, совсем немного, ну же…
Получилось.
Повернулась на несколько сантиметров правее, ниже.
Малфой.
Спит.
Рядом.
Даже нет. Не так.
Близко.
Вот.
Перехватило дыхание.
От ярости, взорвавшей мозг в одно мгновение, что тот, кто виноват в стольком, так безнаказанно, так по-детски беззащитно лежит рядом.
От обиды, что ничего не сможет сделать…
Неожиданно захотелось пить.
Просто безумно.
Казалось, не сделает глоток живительной влаги, и все.
Задохнется.
Высохнет.
Так хотелось заорать, чтобы перепугать его, чтобы он дернулся, чтобы его сердце так же колотилось в его груди, как всего несколько минут назад и ее.
А получилось…
- Малфой, - протяжно, плача, с мольбой. Саму передернуло от интонаций, окрасивших его ненавистное имя. Но больше не смогла из себя выдавить. Казалось, не только тело, но и голос перестали подчиняться ей. Она не хозяйка себе больше.
Как обидно.
Как до неприличия обидно.
Драко только удобнее устроился рядом, подложив руку под щеку, став при этом еще больше похожим на ребенка. Маленького и безобидного.
Его дыхание.
Теплое, шумное, и это никак нельзя прекратить.
А горло пересыхало.
Может, потому и голос не слушался?
Нужно набраться сил и…
- Мал… фой…
Медленно открыл глаза, недовольно скривился.
- Спи, Грейнджер. Ночь, - с сонной хрипотцой произнес он.
Глаза наполнились слезами.
Малфой прищурился. Скривил губы и приподнялся.
- Что?..
- Ппить… - слезы вырвались на свободу, щеки щипало от соли.
- Тьфу, бл***… какого ты ревешь?
Встал, подошел к столу, налил воды в стакан, принес, приподнял ей голову, приблизил край стакана к ее губам.
Она явно ощущала, как оживает ее тело, как вода омывает ее нутро, как впитывается в клетки, как становится горячей кровью, целующей органы, системы, сосуды, вены…
Жадно, одним глотком, настолько быстро, насколько позволяло неудобное положение, осушила стакан.
- Еще? – с каким-то странным смирением спросил Малфой.
- Угу, - в голосе пропала неуверенность, и это не могло не радовать.
Малфой принес еще воды.
Пила уже медленно, на этот раз смакуя.
А, утолив жажду, зло сверкнула глазами:
- Как же я ненавижу тебя, Малфой.
Он ошеломленно посмотрел на нее.
- Бросить тебя, что ли? Оставить умирать от жажды и голода? И окно оставить открытым. Чтобы продрогла до костей, – задумчиво протянул он, осторожно опуская голову Гермионы на подушку и ставя стакан на столик рядом с ней.
- Вперед, - равнодушно пробормотала она.
Ей действительно было все равно.
Вот прямо сейчас, в данный момент.
Сон уже закрывал ей глаза, поэтому она не слышала того, что ответил ей Малфой.
- Какой вперед?.. Ни хрена ты не понимаешь, Грейнджер…
Ведь нет никакого «вперед»… только назад… или на месте… не двигаясь… застыв… оцепенев…
Часть 3
Спасибо всем оставившим отзывы.
Fairlinne, как-то не хотелось акцентировать внимание на таких вещах. Ну, давайте предположим, что раз ДМ и ГГ волшебники, значит, каким-то магическим способом подобные проблемы и решали)))
Аноним от 22.02.2007, это не поэзия, это то, что чувствовала ГГ, когда утолила жажду. Мало ли чего может привидеться девушке в бредовом состоянии, странно ожидать того, что образы в ее голове должны быть понятными и не режущими ухо))) Кровь, целующая органы, системы, сосуды, вены – еще не самое страшное, поверьте))
Boogy, Naima, Sveta, MaCherie, Эрмайони, Таня, Милена, спасибо, ваши отзывы вдохновляют))
****
апрель
Горячая ревность затопила рассудок.
Не мог заставить себя поверить, что этот парень – всего лишь друг.
Да как это? Неужели она не видит?
Он же любит ее! Об этом вся школа знала!
И сейчас, когда Вислый с такой нежностью, с таким трепетом прижимал к себе Гермиону, нельзя было сомневаться в собственной правоте – это не братская любовь. Это – любовь пусть молодого, но мужчины, пусть и к давней подруге-почти-сестре-в-глазах-окружающих, но от этого не менее женщине.
К его женщине.
Драко вдруг отчетливо понял это.
Гермиона Грейнджер – это не его способ искупить грехи.
Гермиона Грейнджер – это много большее.
И уже не было ни сил, ни, в общем-то, желания, скрывать от самого себя свои истинные чувства.
Любовь.
Затертое по самое не могу слово.
Испытанное миллиардами людей чувство.
Проклятое теми же миллиардами, а затем благословенное ими же.
Как просто, и как сложно одновременно.
Вот прямо сейчас, в эту минуту кажется таким естественным признаваться самому себе в том, что на сердце. Кажется, любил вечно; странно даже представить, как это – не любить.
Не любить ее.
И не верится, что был таким слепым, таким глупым, таким упрямым.
Обрывки воспоминаний, корректируемые чувством.
Как обухом по голове.
Раздражающие непокорностью волосы.
Самые шелковые на свете.
Взгляд а-ля «я-знаю-все-и-никто-не-сравнится-со-мною».
Самые дивные, самые завораживающие во всей Вселенной глаза.
Точный удар в лицо. Стыд. Ведь это девчонка… да еще и…
Самые мягкие, самые красивые руки. Лучше материнских.
Острые, жалящие слова, ставящие на место и безмерно унизительные.
Глубокий голос, который хочется слушать вечно.
Обидное прозвище, которым он так часто ранил ее. Грязнокровка.
Кровь, при виде которой все белеет перед глазами, и хочется мстить тому, кто ранил ее.
Самая дорогая, самая необходимая женщина.
В объятиях Вислого.
Захотелось вырвать ее из цепких рук рыжего волшебника
****
начало января
- Через неделю мы будем в Министерстве.
- Но как?..
- Ты похож на Люциуса, мой мальчик. Так же красив. Так же умен. Но так напрасно любопытен, - бесцветный голос Воландеморта окрасился скукой.
Драко опустил глаза:
- Простите своего слугу, мой Лорд.
Воландеморт отмахнулся от этих слов и продолжил:
- Я не укорял тебя, Драко. Я лишь указал на то, над чем тебе предстоит поработать, не более.
- Я благодарен, мой Лорд, за оказанное мне внимание.
Воландеморт подошел к Малфою ближе.
- Посмотри мне в глаза.
Драко нерешительно приподнял склоненную ранее голову. Почувствовал почти облегчение – пока голова была опущена, очень сильно затекла шея.
Воландеморт прищурил щелки-глаза, почти не видно стало красных радужек, только узкие темные зрачки.
- Ты смеешь сопротивляться мне? – еще одна эмоция. Злость.
- Мне… нечего скрывать от вас, мой Лорд.
Один взмах рукой. Никакой палочки. Такое количество темной магии позволяло обходиться без подручных средств. Не сейчас. Драко Малфой – не Гарри Поттер, можно обойтись малым выбросом магической энергии. Легкий щелчок. Все.
Драко упал на спину, будто кто-то резко сбил его с ног.
- На колени. Глазами ко мне, - лучше бы он кричал, но нет. Тихий, поразительно спокойный, лишенный интонаций тембр.
Драко неуклюже приподнялся, стал на колени, поднял голову. Яркий огонь камина осветил правую часть его лица, бросил тени на скулу и лоб.
Только одна мысль – «Блок!».
Он очнулся в комнате, которую занимал.
Над ним склонился встревоженный Снейп.
- Драко, ты в порядке?
- Насколько это возможно, - хмыкнул Малфой, и тут же поморщился – ребра отчего-то мстили за каждый вдох или выдох.
Снейп ответил ему кривой улыбкой.
- Больно?
Драко приподнял бровь не хуже крестного.
Снейп нахмурился.
- Зелья скоро подействуют, - объяснил он и тут же добавил: - Драко, ты должен быть осторожнее.
- Ты знаешь о Министерстве?
Снейп раздраженно поджал губы и отвел взгляд.
- Да, знаю.
- Сможешь помочь мне?
- Драко…
- Ну, там… в срочном… нет, жизненно необходимом эксперименте для продления Его и без того слишком вечной жизни?
- Драко, - недовольно сверкнул глазами Снейп и огляделся, давая понять, что и у стен могут быть уши.
- Так как? – нетерпеливо перебил его Малфой.
- Не смогу, - выдавил Снейп.
- Нет?.. – Драко просто не мог поверить в то, что услышал отказ.
- Нет, - подтвердил Снейп, - Мне жаль, но на этот раз мне не удастся помочь тебе, Драко. Темный Лорд ясно дал понять, что ты обязан быть там.
- Ты тоже?..
- Нет, к тебе будет приставлен МакНейр.
Драко закатил глаза.
- Просто не могу в это поверить…
Снейп встал, прошелся по комнате, заложив руки за спину. Вернулся. Снова присел около Драко.
- Я…
- Ты никогда не думал о том, чтобы сбежать? – не дал ему сказать Драко.
- Сбежать?..
- От всего этого? Обосноваться где-нибудь, где нет Темного Лорда, нет Поттера, никакого Дамблдора… в раю, одним словом…
Несколько минут Снейп мечтательно смотрел сквозь Малфоя. Затем, будто опомнившись, дернулся.
- О чем ты, Драко? Никто не сможет этого сделать. Мы влипли по самые уши. И выбраться – нельзя. Уж поверь мне.
- Звучит как приговор, - вздохнул Малфой.
- А это и есть приговор, - пожал плечами Снейп, - А самое отвратительное в этом то, что этот приговор мы вынесли себе сами.
- Бл**ь, - смачно выругался Драко.
- Вот именно, - кивнул Снейп.
Слизеринец всегда поймет слизеринца…
****
март
Она спала.
Он уже привык к ее мягкому сопению под боком, оно его успокаивало.
Такая странная.
Такая непредсказуемая.
Она раздражала его безумно.
И этими своими постоянными вопросами, и жалобами, и неожиданным молчанием, и упрямством, и… да всем.
Одним своим видом напоминала ему, кем он стал. На что оказался способен.
До сих пор пробегал холодок по спине, когда вспоминал о том дне, когда его магия отшвырнула ее в стену.
Да, возможно, это была самооборона, да, Грейнджер тоже не «привет» ему хотела сказать, но ведь он мог… аппарировать, например. Банально сбежать?
Он вообще смутно помнил, как оказался в той комнате.
Кажется, искал рукописи для Темного Лорда. МакНейр сказал, что они должны были быть там.
И именно там его застала грязнокровка…
Какого хрена ее занесло к нему?
Она не успела крикнуть «Экспеллиармус», Драко оказался проворнее.
Что-то на уровне инстинктов. Нельзя позволить, чтобы тебе причинили вред. Любой ценой.
Так просто. Так примитивно просто. Никаких мыслей, только слепое подчинение своему телу.
Из-за него ее парализовало. Пусть и временно, как утверждает Снейп, но все же.
А теперь еще и это.
Может, убить ее к чертовой матери?
Чтоб не мучилась?
Он лично предпочел бы смерть тому, что ее ожидает.
Хотя…
Если подумать…
И быть честным с самим собой до конца…
Нет.
Он не будет вторым Люциусом.
Вот чего, спрашивается, добился отец своим самоубийством?
Нарцисса посерела от горя, Драко почувствовал страх, Воландеморт… да что он мог почувствовать?
Вот и делай выводы.
Не самый лучший выход.
Но все же, все же…
Намного легче умереть мгновенно, и как же наверняка сложно умирать медленно, тая.
А ведь она еще не знает.
И хуже всего – Драко не знал, как быть в сложившейся ситуации. Сказать? Смолчать? Подстроить так, чтобы сама узнала?
Она и так ненавидит его за то, что он с ней сделал. Да и вообще. За все ненавидит.
И он ее.
Тоже.
Ненавидит.
Ненавидит?..
Слишком громко. Слишком фальшиво. Слишком… неправда…
Грейнджер засопела громче, немного недовольно, будто возмущалась.
- И во сне кого-то чему-то учит, - тихо вздохнул Драко. – Невозможная женщина.
****
февраль
- Зачем ты скрыл от меня?
- Милорд, я…
- Драко, ты огорчаешь меня.
- Я… - Драко посмотрел на Снейпа в поисках поддержки.
- Смотри на меня, когда говоришь со мной, - прошипел Воландеморт.
Драко дернулся, виновато отведя глаза от крестного.
На короткое мгновение услышал тихий низкий голос. Почти что мысль.
Почти.
Если бы не одно но.
Голос был не его.
Крестного.
«Эксперимент».
«Эксперимент?»
Мысли смешались, спутались.
Попытался взять себя в руки. Успокоиться. Думай, Драко, думай.
- Эксперимент, - глупо повторил он, глядя в глаза Темному Лорду.
Воландеморт наклонил голову вправо.
- Продолжай, мой мальчик.
- Мы с профессором Снейпом, кажется, нашли способ сделать тело неуязвимым. Но нужен… подопытный кролик…
- Кролик?.. – почему-то Темного Лорда рассмешило это слово, - Продолжай.
- Нужно проверить действие зелья, - продолжал импровизировать Драко.
Это была полуправда.
Снейп действительно работал над таким зельем, но результаты были неутешительными – у зелья было полно не самых приятных побочных эффектов. И проверять не надо было. Снейп вообще был слишком гениален, чтобы проверять действие своих зелий на ком-то. Потрясающая интуиция и знание свойств практически всех ингредиентов позволяли ему быть на сто процентов уверенным в том или ином результате.
Но сейчас нужно было спасать свою шкуру, и времени на осмысление того, что делает, не было.
Кажется, Темный Лорд не очень-то и поверил Драко.
- Прошу прощение за то, что вмешиваюсь, милорд… - Снейп. – Но мистер Малфой не совсем правильно описывает ситуацию. Если мой Лорд позволит…
- Говори, Северус. Сегодня я настроен слушать.
- Благодарю, милорд, - поклонился Снейп и подошел чуть ближе. – Зелье действительно специфично. Я опробовал несколько вариантов улучшения его состава, и каждый раз результаты противоречили ожидаемым. В данном случае необходим кто-то, на ком можно было бы испытать зелье. Ваши верные слуги еще пригодятся вам. Нужен кто-то, кого не жалко. В любом случае, грязнокровка идеально подходит.
- Почему? – странно было слышать удивление в шипении Воландеморта.
- Если зелье подействует, как нужно, она выполнит свою… святую… - хищно осклабился Снейп, - … миссию. А потом ее уже можно будет использовать как приманку для Поттера. Я бы лично отравил ее, ведь на основе зелья неуязвимости можно приготовить… - здесь он ненадолго заколебался, но быстро взял себя в руки и продолжил, - Можно приготовить нечто совершенно противоположное по свойствам. А если зелье не подействует, - скучающе закончил Снейп, - то хоть позабавимся, глядя на мучения грязнокровки.
Последние слова, видимо, особенно понравились Воландеморту, потому как он одобрительно кивнул и шагнул к своему трону. Сел, подобрав полы мантии. Посмотрел на Снейпа и Малфоя.
- Хорошо. Я одобряю вашу идею. Можете идти.
«Полный абзац. И что же дальше?»
Драко больше ни о чем не мог думать, выходя из зала с крестным.
____________________________________________________
прошу отзывы))
Часть 4
всем спасибо за отзывы, они вдохновляют.
вчера (если совсем точно - сегодня))) легла спать только после того, как отредактировала новую порцию эпизодов.
осталось совсем немного, думаю, в следующий раз выложу уже окончание.
не думала, что так быстро писаться будет...
итак...
____________________________________________________________
****
начало апреля
- Драко, у меня получилось! Получилось!
Гермиона широко распахнутыми глазами смотрела на Малфоя.
Он нахмурился.
- Грейнджер, ну, что ты, как маленькая? – нарочито безразличным тоном обрубил ее восторги он.
А у самого перехватило дыхание – у нее получилось! Она пошла. Пусть пока неуверенным шагом, пусть опираясь о его руку, но ведь пошла же! Почувствовала ноги!
Улыбка на лице девушки стала неуверенной, а затем совсем угасла.
- Действительно, с чего это я? – она опустила глаза, пытаясь скрыть слезы.
Что-то уж очень плаксивой она стала в последнее время. Чуть что – сразу в слезы. Эта непонятная слабость очень тревожила ее, обмороки случались все чаще. Драко не раз называл ее «воплощением поверженного Гриффиндора». Сначала ее это злило, а потом она даже стала находить это смешным.
Малфой ненавидел самого себя за то, что намеренно причинял ей боль своими словами, но так будет лучше.
Вопрос только в том, для кого?
Для него?
Вряд ли.
Для нее?
Глядя на то, как она сдерживает грозящие вырваться наружу рыдания, он сомневался и в этом.
- Грейнджер, ну, что ты?.. прекрати, - недовольно пробормотал он, чувствуя, как пальцы ее маленькой руки цепко ухватились в ткань его рубашки.
Гермиона кивнула, отвернулась, будто увидела что-то чрезвычайно интересное.
- Пошли в дом? – хрипло предложила она через мгновение.
Драко опять нахмурился. Ему не нравилось, что Грейнджер называла ту лачугу, в которой они скрывались, домом.
Снейпу удалось убедить Воландеморта в том, что на время эксперимента будет намного безопаснее держать грязнокровку подальше от их стана, чтобы никто не смог проболтаться о том, что она у них.
Учитывая то, что они меняли свое местонахождение четырежды за последние несколько недель, и винить в этом можно было только попавших в плен УС, Воландеморт дал согласие. Сначала хотел приставить к девушке МакНейра, но когда Снейп дерзко заявил, что может доверять только Драко, а МакНейр уж очень подозрительно себя ведет в последнее время, согласился с ним и в этом.
И вот они здесь.
Нельзя было не признать, что место действительно красивое.
И воздух здесь был потрясающим.
Вольным.
Первые пару дней Драко все никак не мог понять, что же его так задело в этом месте.
Потом понял.
Несмотря на то, что об их убежище знал Темный Лорд и Снейп, они с Грейнджер оставались одни. Совершенно одни.
Это пугало.
Он видел, что Грейнджер уже не смотрит на него как на врага. Она не забывала о том, что именно из-за него оказалась в такой ситуации, но невозможно было отрицать и то, что она выздоравливала, что вообще жила благодаря Драко.
Да еще и весна.
Она здесь уже давно вступила в свои права.
Зелень деревьев и травы резала глаз, птицы так оглушительно пели, что иногда Малфой ловил себя на том, что подсвистывает им. И потрясающее море недалеко от их дома…
Помотал головой, отбрасывая свои мысли.
Вот уже и он называет эту лачужку домом. А ведь это неправильно, совершенно неправильно.
Дом – это место, где тебя ждут.
Дом – это место, где ты чувствуешь себя в безопасности.
Где ты любишь.
Разве отвечало их убежище этим характеристикам?
- Устала? – забыл подумать, прежде чем спросить.
Гермиона резко вскинула голову, Драко затошнило от надежды, осветившей ее глаза.
«Грейнджер, я плохой! Я не забочусь о тебе! Это я! Только я! Всегда я! Только о себе и думаю. Я просто вынужден быть здесь с тобой. Моя б воля, ты бы уже давно была со своими ненаглядными Поттером и Вислым!» - захотелось закричать Драко, но он понимал, что это будет выглядеть, по меньшей мере, смешно. Ему самому было смешно. Безумно. До слез.
А что уж говорить о проницательной гриффиндорке?
- Пошли в дом, - сухо бросил он, как бы нехотя поддерживая ее под руку.
Гермиона вновь опустила глаза.
****
конец февраля
Уолден МакНейр прокрался в комнату, отведенную Малфою.
Ухмыльнулся при виде спящей парочки, покачал головой.
У младшего Малфоя были какие-то планы на счет грязнокровки, он не сомневался в этом. Но вот какие именно?..
Уолдена злило, когда он чего-то не понимал.
А злость заставляла его делать то, за что окружающие называли его сумасшедшим. Маньяком.
Еще раз ухмыльнулся.
Зелье, украденное у Снейпа, странно светилось в полумраке комнаты.
МакНейр ужасно разозлился, когда узнал, что Темный Лорд ничего не сделал молодому Малфою за то, что тот скрывал грязнокровку. Он так старательно разыграл удивление перед своим Хозяином, мол, как, разве Драко не говорил Вам?..
Но Малфою удалось выкрутиться.
Не без помощи зельевара, которого, кто тайно, а кто и не таясь, ненавидели все УС.
Лицо МакНейра исказила гримаса злорадства.
Он им еще покажет.
Он-то, в отличие от Темного Лорда, знал, что никто не поил грязнокровку зельем, он слышал разговор Малфоя с крестным. Сказать Хозяину прямо о вранье Снейпа и его крестника он не мог, опасался, что зельевар отомстит. Отравит, да так, что никто ничего и не поймет.
Уолден знал, что Северус и не на такое способен.
Поэтому действовать нужно было осторожно.
Во всяком случае, пока.
Он склонился над грязнокровкой, скривился от отвращения.
Прошептал заклинание тишины.
Раскрыл толстыми пальцами ее пересохшие губы, начал вливать в них светящуюся в ночи жидкость.
Грязнокровка испуганно распахнула глаза, зашлась кашлем.
Ничего не могла сделать, тело не слушало ее, заклинание глушило крики о помощи.
Рядом заворочался Драко.
- Грейнджер, уймись, - пробормотал он сонно, отворачиваясь.
А Гермиона все хотела закричать, захрипеть, застонать – да что угодно – лишь бы хоть кто-то услышал, хоть кто-то помог. Она давилась отвратительной жижей, которая, казалось, обжигала горло, она задыхалась… а МакНейр все вливал и вливал эту дрянь ей в рот, часть жидкости стекала по подбородку…
Наконец, колба была пуста.
МакНейр выпрямился.
В этот момент Драко вновь перевернулся, приоткрыл глаза. Закрыл. Резко распахнул их, вскочил.
- Уолден! Что ты здесь делаешь?
МакНейр спешно спрятал колбу в складки мантии.
- Зашел проведать, - нагло заявил УС.
Драко перевел взгляд на гриффиндорку.
Девушка беззвучно плакала. В глазах застыл ужас.
- Что?.. – внезапная догадка, выхватил палочку, направил на Грейнджер, - Фините Инкантатем!
Гермиона захрипела, рыдания обрели звук.
Драко встал с кровати, обошел ее, приблизился к наставнику.
- МакНейр, говори, что ты с ней сделал? – угрожающе навис он над коренастым УС.
- Драко, ты что, угрожаешь мне? – насмешливо спросил Уолден.
- Ззелье… - дрожащим голосом прохрипела Гермиона.
Драко обернулся к ней.
- Что?
- Зелье, - повторила девушка.
- Какое зелье?
- Всего лишь решил помочь вам с Северусом, - невинным тоном произнес МакНейр.
- Помочь? – ошалело повторил Малфой.
- Угу, - кивнул Уолден.
- МакНейр, пошел вон из этой комнаты! – заорал Драко, направляя палочку на наставника.
- Все, все, ухожу, что ж ты такой нервный-то? - МакНейр, как бы защищаясь, выставил руки ладонями вперед. На губах играла гаденькая улыбочка. Попятился и быстро вышел из комнаты.
Драко обернулся к Гермионе.
- Ты как?
Она в ужасе смотрела на него.
- Эй, я тебя спрашиваю! Ты как? – раздраженно повторил Драко.
- Нне… ззнаю, - губы Гермионы дрожали, по щекам ручьями текли слезы.
- Пи***ц, - выругался Малфой. – Так. Я сейчас приду. Не бойся, - он заметил, как округлились ее глаза, - Я скоро вернусь. Вряд ли Макнейр осмелится прийти сюда еще раз. Я… я заблокирую дверь чарами, - попытался успокоить ее он перед уходом.
- Это не зелье неуязвимости, - вынес свой вердикт Снейп, осмотрев Грейнджер.
- Но что тогда? Ты видишь это свечение? – Драко посмотрел на девушку.
Когда они с крестным вернулись, она уже была без сознания. И излучала слабый свет, будто изнутри. Драко испугался, хотя постарался не показывать этого.
Грязнокровка тяжело, прерывисто дышала. Казалось, еще немного, и она задохнется. Снейп объяснил ему, что это реакция на перенесенный шок, принялся осматривать ее. Достал из кармана стеклянный скребок, провел им по подбородку девушки, снимая ссохшиеся остатки зелья. Поднес скребок к свече, нахмурился, недовольно пробормотал что-то про себя.
Драко в это время неотрывно смотрел на гриффиндорку. Что ж она такая невезучая?
- Я… - Снейп заметил взгляд Драко.
Поразительно, но он не мог себя заставить сказать то, что должен был. Он видел, что грязнокровка была нужна крестнику. Зачем, почему именно она – уже не имело значения. Так было. И сказать… нет, пока он не мог… нужно подобрать слова…
Пожалуй, впервые в жизни Северус Снейп испытал нерешительность.
- Драко, я должен провести опыт, чтобы понять, - наконец, выдавил он.
Крестник ответил ему недоверчивым взглядом.
- Ты не знаешь, что это?
- Нет, - и глазом не моргнув, солгал зельевар. – Не знаю, откуда у МакНейра это зелье, но я пока не могу сказать, что это может быть, - отвернулся.
- Крестный…
- Драко, я… поговорим позже, - и почти что сбежал, неслышно закрыв за собой дверь.
Драко еще раз посмотрел на Грейнджер – ее дыхание выровнялось, но она все еще была бледна. Невообразимо, нереально бескровна.
И это беспокоило его.
****
март
Драко вошел в комнату и устало прикрыл за собой двери – Воландеморту нужны были какие-то положительные результаты, поэтому Снейп должен был приготовить зелье для приумножения магических сил Темного Лорда. И они с Драко все время тратили на него. Ну, не совсем на него… не важно… об этом нельзя даже думать. Мало ли.
Готовилось зелье долго, требуя пристального внимания, постоянной сосредоточенности. Малейшая ошибка – и все – можно выливать.
И все же лучше это, чем участие в нападениях.
- Ты уже знаешь, что со мной? – настороженно глядя на него, спросила Гермиона.
Вздохнул.
А ведь так хотелось покоя.
Забыл, что есть еще и эта…
Попытался придать лицу насмешливое выражение.
- Грейнджер, что ж ты такая любопытная?
Девушка закусила губу, размышляя, как бы достучаться до него, не опускаясь до просьбы.
- Не больно-то и надо, - протянула она на его манер и потянулась к книге.
- Да ну? – продолжая насмехаться над ней, он подошел ближе, - Все читаешь? Что на этот раз?
Он научил ее призывать любую книгу из библиотеки Малфой-мэнор. Простое заклинание, беспалочковое, сдобренное его согласием – и любая книга, которую хотела Грейнджер, если она, конечно, была в библиотеке, с хлопком исчезала со стеллажа и появлялась перед грязнокровкой.
Драко забавлялся, глядя на то, с какой жадностью читает девушка. Призывала в день книжек по пять, а то и больше. Будто не верила, что это продлится долго, что Драко передумает и запретит ей пользоваться его библиотекой.
При этой мысли нахмурился. Скоро. Совсем скоро его запреты будут ни при чем…
Подойдя ближе, он отобрал у нее из рук книгу, вызвав возмущенный вопль, и посмотрел на обложку.
- Непростительные Зелья? Ни хрена себе. Грейнджер, ты меня поражаешь. Это же книги чуть ли не из запретной секции.
- Ты говорил, что я могу брать любую, - огрызнулась девушка и попыталась забрать книгу.
Малфой ловко увернулся и спрятал книгу за спину.
- Решила, что раз я тебе ничего не говорю, то сама сможешь разобраться? Наивная. Значит так, никаких запретных книг, - шепнул заклинание и повторил, - Для нее – никаких книг из запретной секции. Остальные можно.
Почти возненавидел себя, когда увидел разочарование и обиду в ее огромных глазах.
Отвернулась.
- Подумаешь… и не надо…
- Грейнджер, меньше знаешь, лучше спишь, - и переменил тему, - Как ты себя чувствуешь? – прикоснулся свободной рукой к ее лбу, - Так, температуры нет. Голова не кружится?
- Малфой? Что за ненужная забота?
Разозлился, одернул руку.
- И, действительно, что это я? Лежи, подыхай. Грязнокровка. Еще попляшу вокруг кровати с твоим трупом, - и вышел из комнаты.
«Посплю у Снейпа, он мне точно глупых вопросов задавать не будет.»
Так и не смог заснуть. Проворочался всю ночь. Не шло из головы то, что услышал накануне.
«…
- МакНейр, ты просто псих.
- Не больше, чем ты, Снейп.
- Какого дьявола ты влил это в глотку девчонки?
- А, так ты уже понял, что это?
- Я сразу узнал это свечение. Только одно вызывает подобную реакцию.
- Какие мы умные…
- Я скажу Лорду, что ты лишил меня весьма ценного компонента для зелья, которое так сильно ему необходимо.
- Ты не сделаешь этого, - в голосе МакНейра отчетливо был слышен страх.
- Еще как сделаю. Я действую не так грубо, как ты, а потому останусь безнаказанным. Я предупредил тебя.
- Ты, ублюдок, какого черта ты защищаешь грязнокровку?
- Я защищаю только одного человека. Моего крестника. Ему нужна эта девчонка, а ты отнял ее у него. И поплатишься за это. Я все сказал, МакНейр. Убирайся.
Шелест мантий, отсвет от заклинаний, рассерженные голоса.
МакНейра выбросило из лаборатории Снейпа, Драко едва успел укрыться за углом, чтобы его не заметили…»
Драко устал бороться с бессонницей, встал, накинул мантию, вышел на улицу.
Весенний месяц «радовал» морозом.
Драко спрятал подбородок в высокий ворот мантии, засунул руки поглубже в карман.
Вспомнилось, как он не выдержал тогда, побежал к МакНейру.
«…
- Уолден, я имею право знать, чем ты напоил Грейнджер.
МакНейр задумчиво смотрел на Малфоя некоторое время. Усмехнулся какой-то из своих мыслей. А потом будто выплюнул:
- Грязнокровка умрет. Долго сопротивляться действию крови единорога она не сможет.
Драко застыл.
Кровь единорога.
Проклятый ингредиент.
Медленно разрушающий того, кто добровольно его выпил.
Действующий гораздо быстрее, если выпит насильно.
И нельзя было показывать наставнику свои чувства, нужно было как-то скрыть их. Усмехнуться. Вроде как поддержать. Показать, что ему все равно. И даже приятно.
Тогда как единственное, что он чувствовал в тот момент…
Липкий страх…»
_______________________________________________________
от автора:
вот.
отзывы, пожалуйста))
Часть 5, последняя
****
май
В саду у лачуги зацвела вишня.
Остро запахло скорым теплом, летом.
Гермиона часто просила вынести ее во двор, у самой не оставалось уже сил даже на то, чтобы встать. Она подолгу лежала в гамаке, глядя в небо. Читала мало – быстро уставали глаза. Да и смысла особого не было…
Драко сидел рядом и смотрел на нее.
Она гасла, таяла.
Сердце обливалось кровью, глаза щипало.
Ничего не могло радовать.
Недавно был Поттер. Говорил что-то о больнице св. Мунго.
Если бы не Гермиона, Драко бы врезал национальному герою по его геройской морде.
Они знали, что ничего не поможет.
Ее осматривали лучшие колдомедики мира. Качали головой.
Ни в одном месте ей не было бы лучше, чем здесь, в лачуге, ставшей их домом.
Буйство красок просыпающейся природы было невыносимо для Драко. Такой резкий контраст – яркая зелень вокруг и Гермиона с синими полукружиями под глазами.
И лицо.
Белое-белое.
Белее мела.
Такое родное и такое отстраненное.
По какому-то молчаливому согласию они не обсуждали того, что он сделал.
Но это не означало того, что она простила его, совсем не означало.
Еще никогда Драко не чувствовал такого отчаяния.
Ни после ночи убийства Дамблдора, ни в тот день, когда узнал о том, что отца уже нет.
Гермиона отвечала на его вопросы.
Односложно.
Она ела пищу, которую он ей давал.
Совсем немного.
Она слушала то, о чем он говорил.
Но, казалось, не слышала.
Замкнулась в каком-то своем мире. И не желала впускать туда Драко.
- Ты не хочешь, да? – горько спросил Драко у девушки.
Она на секунду оторвала взгляд от неба. Гамак слабо раскачивался.
Почти осмысленно посмотрела на него. А затем – сквозь него.
Это убивало его.
- Я прошу, не будь такой. Ну, хочешь, ударь меня? Скажи что-то оскорбительное. Как раньше. Только не молчи, как сейчас.
Она не ответила.
Да и что, если разобраться, она могла ответить?
И ударить, как он предлагал, она не могла. Слишком слаба.
Тишину нарушали лишь птицы. Пряди волос Гермионы то поднимались, то опускались легким ветерком.
- Что для тебя любовь, Драко? – вдруг спросила Гермиона.
Драко вздрогнул. Коснулся ее волос, пальцы скользнули по плечу, руке, обхватили ее ладони.
- Ты, - просто ответил он.
- А как ты любишь меня? – вдруг заинтересовалась она.
Драко переплел ее пальцы со своими, поднес ее руку к губам и поцеловал.
- Я порежу, я разорву, я искромсаю любого за тебя.
Гермиона вздрогнула и легонько, словно извиняясь, высвободила свою руку. Положила ее себе на живот. Солнечный зайчик играл на ее щеке. Она прищурилась. Слабая улыбка коснулась ее лица, но тут же исчезла.
- Вот, - тихо промолвила она. - А я хочу любви созидающей, а не разрушительной. Любви, от которой хочется творить, жить, дарить жизнь.
- Я не умею так, - честно признался Драко.
- Плохо…
- Кому – плохо? Каждый любит так, как может.
- Плохо тому, кого любят так, как он не понимает.
Рука Драко поднялась, захотела погладить предплечье девушки. Но замерла. Вернулась к нему на колени.
Драко вздохнул.
- Научи меня.
- Ты же знаешь, у меня нет времени… - ее глаза затуманились, веки тяжело опустились.
Драко молча смотрел на Гермиону, охранял ее сон.
Странное чувство. Будто подвис.
И ни упасть, ни взлететь…
****
апрель
Как же Рон был счастлив вновь видеть Гермиону, понимать, что она в порядке, с ним.
Он сначала не поверил данным разведки, но когда информация подтвердилась, первым рванул в логово УС.
И вот он здесь. И его Гермиона жива, рядом. Она обнаружилась в первой же комнате, к которой он кинулся, аппарировав сюда.
Вдруг Рон заметил какое-то движение слева. Напрягся. Осторожно сжал плечи Гермионы, будто хотел успокоить ее.
Драко в этот момент решил выйти из своего укрытия.
Он забыл, что в магическом мире его считают предателем, что за его поимку объявлена награда, что Вислый ненавидит его, а Гермиона не успеет ничего объяснить, не сумеет остановить.
Ярость вспыхнула в глазах Уизли. Он загородил собой Гермиону и направил палочку на Малфоя.
- Рон, не… - всхлипнула Гермиона, но он не дал ей договорить, толкнул в сторону:
- Малфой, ублюдок, я убью тебя! – его рот раскрылся, чтобы выполнить угрозу.
Драко действовал по инерции.
Он совсем не собирался убивать рыжего гриффиндорца. Да, он ревновал. Да, хотел причинить боль. Но убивать…
Создал вокруг себя щит.
И этот щит отразил смертельное проклятие.
Авада срикошетила и полетела в Гермиону.
Дежа вю.
- Нет! – закричал Драко и рванул вперед, нелепо пытаясь догнать зеленый луч, остановить его.
Рон в сотую долю секунды понял, что сейчас произойдет, и успел дернуться, приняв Аваду на себя.
Выгнулся дугой на лету и тяжело упал на каменный пол. Прямо у ног Гермионы.
Она закричала, прижала ладони к вискам.
Драко подлетел к ней, прижал к себе, она стала вырываться.
- Ты убил его, ты убил его!.. - ее крик срывался на визг, заставляя Малфоя досадливо морщиться.
Он посмотрел на Вислого, глаза гриффиндорца казались стеклянными, будто у восковой куклы. Драко продолжал прижимать к себе Гермиону, а она царапалась, извивалась, кричала…
- Ты убил его, ты убил его, ты убил его…
Будто гвозди ему в виски вбивала.
А затем ее голос стал стихать, только хрипы:
- Тыубилеготыубилеготыубилего… - тихо-тихо, страшно-страшно…
Раздались хлопки.
Авроры.
- Малфой, не двигайся, - это Гарри.
Гермиона дернулась, глаза бешено сверкнули, вырвалась из объятий Малфоя, прикрыла его собой.
- Гарри, нет! Больше никаких смертей! Я не вынесу! Драко… он… не виноват… Рон… уже был… мертв… когда мы… - и стала падать, теряя сознание.
Драко еле успел подхватить ее.
Поттер в шоке смотрел то на тело погибшего друга. То на Гермиону на руках растерянного Малфоя. Его палочка упала на пол.
И вдруг закричал, но совсем не так, как Гермиона.
По-мужски.
За друга.
За почти брата.
Подбежал к телу Вислого, упал на колени, подхватил, прижал к себе, завыл…
А Драко смотрел на Гермиону. Она была такой бледной… такой тоненькой, такой…
И он аппарировал.
Домой.
В их с Гермионой дом.
А потом была еще одна истерика, после которой Гермиона перестала быть собой.
И это сводило с ума.
Она отчаянно защищала Драко, когда их нашли авроры. Рассказала, как Снейп и Малфой каждый день поили Воландеморта зельем, отнимающим силы. Поэтому Поттеру так легко было сразиться с Темным Лордом…
Рассказала, как Драко ухаживал за ней…
И не стала скрывать, что умирает…
Поттер потребовал вмешательства лучших колдомедиков.
Ничего нового они не сказали.
Снейп, оправданный, как и его крестник, варил зелья, поддерживающие силы девушки. Но эти зелья имели свойство вызывать привыкание и очень скоро становились совершенно бесполезными.
Гермиона категорически отказалась покидать лачужку, в которой они с Драко жили в последнее время. А когда Драко сказал, что тоже останется, лишь пожала плечами.
Он знал, она не сможет простить ему смерти Уизли.
Даже такое большое, такое благородное сердце, как ее, не могло простить такого.
Драко неоднократно прокручивал ту сцену, соглашаясь с тем, что действительно мог просто увернуться от Авады. А Гермиона успела бы остановить друга, объяснить ему…
Но он этого не сделал. Он поставил щит. Зеркальный, не просто защищающий его, но отражающий проклятия противника, возвращающий их назад… и этим убил Вислого.
И этим убил Гермиону…
И он сделал еще кое-что.
Не выдержал.
И этого он себе никогда не простит.
Он пришел к Гермионе ночью.
Она не спала, сидела в кресле у окна, смотрела на звезды.
Драко сел у ее ног, стал целовать колени.
Она не двигалась, никак не реагировала, и это злило его.
Что-то взорвалось в его голове, кровь бешено застучала в висках.
Он сдернул девушку с кресла на себя, стал осыпать бешеными, горькими поцелуями ее лицо, шею, рванул тонкую ткань ее ночной сорочки, повалил на пол.
Она оставалась равнодушной.
А он мял ее тело, кусал, втягивал в себя, будто хотел выпить, оставлял на бледной коже синяки.
Лишь когда он вошел в нее, она застонала, заныла, и это принесло ему облегчение.
Недолгое и такое напрасное…
И когда все окончилось, он прижал к себе ее мелко дрожащее тело, сильно, впечатываясь в нее, пытаясь согреть окоченевшие руки и ноги.
И они лежали так долго-долго, пока он не встал, не отнес ее на кровать, где она забылась тревожным сном. А он лежал рядом, презирая себя и отчаянно желая, чтобы она поняла, как сильно, как неистово он любит ее. Чтобы приняла его таким, какой он есть, чтобы смеялась, как раньше. Пусть бы даже высмеивала его. Он бы не был против.
Он не смыкал глаз, всю ночь неотрывно смотрел на нее, стараясь реже моргать.
А под утро случайно уснул, утомленный.
Проснулся от легких, словно крылья колибри, поцелуев.
Открыл глаза.
- Что ты?..
Она приложила палец к губам, заставляя его замолчать.
И была любовь. Теплая, настоящая, выстраданная, построенная на заботе и благодарности. Была нестерпимая нежность, вызывающая слезы облегчения и дарующая слепящее чувство надежды.
Ладонь в ладони… одно дыхание… один пульс на двоих… причиняющие боль, но такие необходимые им обоим объятия… доверие Гермионы… благоговение в глазах и прикосновениях Драко… так истово он не любил еще никого. И сомневался, что полюбит.
И позже, удовлетворенные, с припухшими от слез щеками, они уснули, переплетясь ногами, руками, волосами.
Став единым целым.
До самого пробуждения.
А потом она вновь замкнулась…
****
март
Она была необычайно тиха.
Так спокойна, до мурашек по коже.
- Эй, Грейнджер.
Никакой реакции.
А он уже успел привыкнуть к тому, как она огрызается ему в ответ.
- Грейнджер!
Она вздрогнула, посмотрела на него. Серьезно. Как никогда.
- Это правда, да? Я умираю?
Он испугался.
Ужасно.
- О чем ты? – вдруг захотелось соврать.
- Не надо, Драко, - спокойно, как-то чересчур спокойно попросила она.
И он не стал поправлять ее.
Не ругал за то, что назвала его по имени.
Впервые.
Не до того сейчас было.
Отвернулся.
Спрятал руки в карманы.
Хотелось забиться в угол, накрыться чем-то, только бы не видеть этих огромных серьезных глаз.
- Драко?
Заставил себя обернуться и посмотреть ей в лицо.
- Что?
- Просто скажи.
Не смог.
Только кивнул.
И ссутулился, весь внутренне сжался.
Она только вздохнула.
- И как скоро?
Он пожал одеревеневшими плечами.
- Я не знаю.
Гермиона сцепила пальцы.
- Это правда, что вы с профессором Снейпом делаете это зелье? Ну, это…
Напрягся, замер.
- Ты о чем? – равнодушно-равнодушно.
- О том, что вы постепенно лишаете Воландеморта силы.
Вздрогнул. И потому, что имя Лорда произнесла, и потому что озвучила то, что нельзя было.
- Не понимаю, о чем ты. И советую следить за словами.
- Угрожаешь? – с интересом осведомилась Гермиона.
- Как ты узнала? Ну, о том, что… - сменил он тему разговора.
- Что умираю? – будничным голосом уточнила она.
Он кивнул, руки все еще в кармане.
- Я слышала разговор МакНейра с профессором Снейпом. И потом…
- Что?
- Магия, Драко. У меня нет палочки, но я была способна на многое и без нее. А сейчас…
- Книги? – догадался Драко.
- Угу, - она горестно вздохнула, - И не только…
- Если хочешь, я буду вызывать тебе их, - предложил Драко.
Девушка благодарно улыбнулась.
- Спасибо.
Сердце сжалось.
Как она может быть такой спокойной, зная, что умрет?
А она все старалась не расплакаться…
****
и снова май.
если точнее – конец мая.
- Гермиона, - позвал Драко.
Никакого ответа.
Он сам не помнил, когда стал называть ее по имени, просто так было.
А вот момент, когда он запретил себе называть ее грязнокровкой, врезался ему в память. Это случилось в тот день, когда она узнала, что умирает. Он был так поражен ее смелостью. Он бы так не смог. А она как-то сразу смирилась…
Кровь единорога, такого прекрасного, такого дивного животного, разрушала Гермиону изнутри.
Девушка светилась по ночам.
А иногда вдруг начинала левитировать.
И магия, которая медленно, но верно покидала ее тело.
И эти постоянные обмороки…
А еще…
Только научилась ходить заново, и тут… нет сил, чтобы удержаться на ногах.
Так обидно, так до слез обидно…
Драко еще раз позвал Гермиону, но безрезультатно.
Паника. Мгновенная, лишающая рассудка.
А вдруг она опять потеряла сознание?
Упала где-то?
Умирает?
А он не может помочь ей!
Он оббежал весь огромный сад, вернулся в дом, осмотрел его, но Гермионы нигде не было.
Гдежетыгдежетыгдежеты…
Помчался к морю.
Увидев ее, сидящую на краю обрыва, облегченно выдохнул.
Осторожно, чтобы не напугать ее, подошел ближе, присел рядом.
- Можно?
Кивнула.
- А я перепугался, когда не мог найти тебя.
Улыбнулась.
- Прости, я не хотела.
Драко с некоторым удивлением посмотрел на нее – она действительно говорила с ним.
И не было больше невидимой стены отчуждения между ними, он это чувствовал.
- Обними меня, Драко, - попросила она.
Руки дрожали, когда он несмело обнял ее, прижал к себе.
- Я хочу, чтобы ты знал, - начала Гермиона, - я не виню тебя в смерти Рона.
Он вздрогнул.
Ведь…
- Послушай, - она положила ладошку ему на грудь, он мгновенно накрыл ее своей ладонью. - Я тогда… - и замялась.
- Если не хочешь говорить, не надо, - предложил Драко.
Как же хорошо, как правильно было то, что он обнимал ее сейчас, а она так доверчиво опиралась о его грудь.
- Нет, я скажу, раз начала, - решительно отмахнулась она от его предложения. – Я знаю, меня это не оправдывает, но я тогда была в шоке, я никогда, даже на миг, не могла предположить, что кто-то очень близкий мне может погибнуть на моих глазах. А Рон…
- Ты любила его? – грустно спросил Драко. Он подозревал… да нет же, он знал… но все равно было больно признавать это. Вислый любил Гермиону. Гермиона любила Вислого. А Драко… так… фальшивка… с ним только из жалости… от безысходности…
Она будто угадала его мысли.
- Нет. Как мужчину – нет.
Он понимал, что это неправильно, но обрадовался. Попытался скрыть это от нее.
- Он был мне… как брат. Как Гарри, - и, главный для нее вопрос: - Драко, зачем ты остался со мной? Здесь? Ведь уже не надо было…
- Мне никто не нужен. Там… - он неопределенно махнул рукой.
- А я? Нужна? Вот такая?
- Именно такая. Необходима. Жизненно, - прижал к себе еще крепче, уткнулся подбородком в ее волосы. Отчего-то защипало в глазах. И в горле ком.
- Ты же знаешь, меня скоро не станет, - вечное море отражалось в ее глазах, когда она смотрела вдаль.
- Нет. Ты будешь всегда, - возразил Драко.
Начал накрапывать дождик. Драко высвободил край мантии и накрыл Гермиону.
Она стряхнула с себя ткань.
- Не надо. Я люблю дождь.
Подставила лицо небу, закрыв глаза.
Маленькие капельки застучали по коже, запутались в длинных ресницах и волосах.
Драко зачарованно смотрел на нее.
Затем последовал ее примеру.
И счастливо засмеялся, почувствовав прохладу дождя на лице.
- Ты что? – спросила Гермиона.
Он открыл глаза. Посмотрел на нее. Взял ее за руку. Закусил губу, задумался.
Почему-то было очень важно, чтобы она поняла.
Что он понял.
Как же сложно найти правильные слова…
От волнения перехватило дыхание.
Морской ветер теребил их волосы, переплетая пряди.
И вот –
- Мы… мы не знаем, сколько… - и снова этот ком в горле. Драко глубоко вдохнул, вбирая вместе с воздухом смелость, которой так отчаянно не хватало, хотя речь его оставалась прерывистой, каждое слово давалось с трудом, - … сколько нам осталось, но… ты есть. И… есть я. И… и этот дождь на твоей коже… я просто хочу сказать… - пальцы задрожали, когда он коснулся щеки Гермионы, - Разве можно мечтать о большем?..
И она улыбнулась в ответ.
~fin~
от автора:
Вот и все. Написала.
Спасибо за слова поддержки и одобрения, они очень много для меня значат.
Первым читателем была моя сестра, постоянно настаивающая на хэппи-эндах и не дающая мне… хм… «разгуляться» что ли…
Так вот. Она забраковала фик. Если точнее, конец фика. Раскричалась, рассказала мне, какая я «хорошая»…
Но я отвлеклась.
Я не знаю еще вашей реакции на то, как я закончила фик, но, пожалуйста, поймите меня правильно, убить Гермиону я не могла, уж очень мне близок этот персонаж, но и надежды на спасение… как бы это сказать… не могло быть. Априори. Смертельное вещество было задумано изначально, и, если уж совсем раскрывать карты, то вначале я представила и сделала для себя зарисовку конца истории, и только потом все остальное. Главное ведь не то, будет ли жить Гермиона. Главное – Драко нашел себя. И при этом рядом оказалась именно эта девушка. Из-за которой он изменил свое представление о многих вещах, избавился от того, что мешало ему жить.
Кроме того, все-таки, получилось же мне создать пару ГГ/ДМ? Притом, что я лично не очень-то верила в такую возможность. Значит, что-то я сумела себе доказать. И, опять-таки, это очень для меня важно.
Еще раз спасибо за отзывы, надеюсь, тот факт, что фик завершен, не помешает вам оставлять впечатления от прочтения и в дальнейшем.
Ваша,
я)))
