Не друг, не враг. Любимый ли?..
Сначала была неприязнь, почти ненависть. Все-таки, не очень приятно, когда тебя грязнокровкой называют. Хоть это, в какой-то степени, и правда.
Про себя звала его чистокровным ублюдком.
Сама того не желая, стала думать о нем. Сначала – изредка, затем – чаще.
А ведь начитанная девочка, не раз встречала в книгах о Зельях и Чарах, в предисловиях к разделу «Любовные», слова о том, что от любви до ненависти – один шаг, и наоборот. Читала не потому, что интересовало, в общем-то… просто так, чтобы было. Не люблю пропускать. Я ведь даже предисловия и оглавления тщательно изучаю. Сама не знаю, зачем. Вот такая милая причуда.
Так вот, это самое «наоборот» как-то и не учла.
Знаете, ужасно обидно, когда на тебя не обращают внимание. Особенно те, кто вдруг стали лично вам ужасно интересны.
Если курса до пятого Малфой не упускал случая, чтобы не зацепить меня или Гарри, то к концу шестого курса он избрал другую тактику. В отношении меня – так точно.
От тоски стала встречаться с Роном.
Он такой неуклюжий, смешной даже. Все-таки, зря я так. Не нужно было все это начинать. Помучился бы немного и успокоился. С Лавандой бы встречаться стал. Я б даже порадовалась за них.
Заставляла себя вспоминать все те гадости, которые Малфой мне говорил. Не помогало. Стала получать какое-то извращенное удовольствие от этих уничижительных фраз, которые представляла себе так ясно, что иногда казалось, что случайно воспользовалась Маховиком и вернулась в прошлое.
Я была одержима им, признаю.
В отчаянии обратилась к книгам – они всегда выручали меня. Нашла одно зелье, приготовила его, хотя оно так дорого мне обошлось – я, лучшая студентка Хогвардса за последние –дцать лет опустилась до воровства ингредиентов у Снейпа. Ладно, я была соучастницей Гарри и Рона, когда мы недостающие компоненты для полиморфного зелья воровали – то для дела было нужно. А тут… Мерлин, кому сказать только… стыдно-то как…
В общем, приготовила. Выпила. Понятное дело – гадость-гадостью, даже не мечтала, что вкусным окажется. Так всегда.
Стошнило.
Но, знаете, попустило на некоторое время. Притупило как-то чувства. Вообще. На радостях переспала с Роном. Опять же – зря. Ну, да ладно, что сделано – то сделано.
Забыло о Малфое на год почти, даже больше. За это время успела расстаться с Роном, экстерном закончить Хогвардс, поступить в университет, помочь Гарри расправиться-таки с Воландемортом.
И вот – опять. Мерлин, тяжело-то как!
Нашла опять состав того зелья. Обнаружила то, на что сначала внимания не обратила, так нервничала, видимо – зелье только год действует, а потом чувства возобновляются, если за этот год кого-то иного не сумела полюбить. Вот дура, ведь могло же получиться. А теперь… в крови уже выработался стойкий иммунитет к зельям такого рода, уже не подействует ничего. А вот еще приписка – если даже изначально не очень-то и любила, просто очень-очень нравился человек, или даже наоборот – очень-очень не нравился, то теперь чувства, от которых пыталась избавиться, появляются. И никогда больше не исчезают. Никогда. Как приговор…
Нашла его.
Надо же, тоже в Университет Магии поступил, как и я. Только факультет другой. И как это я его за эти два месяца не заметила? В учебу погружена была, наверное, как всегда. Забыла, что в этом году много должно выпускников Хогвардса с моего потока в Университет прибыть.
Подошла к спискам у входа, почитала.
Ой-ей, и Гарри, и Рон, и вообще наших сколько – почти все. И Малфой.
Увидеться нужно. С первоуказанным, то есть. Не с… ну, вы поняли.
Гарри обрадовался, Рон, как ни странно, тоже. Предложили вечеринку первокурсников устроить.
А что – хорошая идея, может, хоть отвлекусь как-то? Книги перестали помогать. Опять о Малфое думаю ежеминутно. Так и с ума сойти недолго.
На вечеринке собралась куча народу – не только первокурсники, кстати. И Гриффиндорцы были, и Рэйвенкловцы, и Хаффлпафцы, и даже несколько Слизеринцев затесалось. Драко среди них не было.
Драко… он теперь Драко для меня. Поморщилась.
- Тебе плохо, Герм? – Гарри участливо посмотрел на меня.
- Нет, Гарри, все в порядке, - прокричала ему – шум от музыки стоял оглушительный. – Я, пожалуй, пойду уже. Устала, да и к завтрашней лекции подготовиться нужно.
Кивнул. Повернулся к какой-то девушке, второкурснице. Интересно, Джинни если узнает, сильно расстроится? Они с Гарри собирались пожениться после того, как она Хогвардс закончит. М-да, подружка, тут тебе не Хогвардс, не проследишь за своим парнем. А если еще принять во внимание тот факт, что твой парень – гордость волшебного мира и великий избавитель от напасти по имени Воландеморт, то вообще плохи твои дела.
Покачала головой, вышла.
Поежилась от холодного ноябрьского ветра, спрятала руки поглубже в карманы мантии, перед этим поправила шарф, чтоб в шею не дуло.
Уже доходила до коттеджа своего факультета, когда услышала этот голос, от которого сердце сильнее забилось:
- Ну, надо же. И здесь грязнокровка. А я уж размечтался, что счастливое время, проведенное в Хогвардсе без тебя, продлится. А теперь… - он сделал вид, что принюхивается, - Не слышишь запаха, грязнокровка? Грязная кровь дурно пахнет.
Мерлин, как больно слышать это. Закрыла глаза. Стало холодно не только телу, но и душе. Захотелось умереть.
- Я тоже рада видеть тебя, Малфой. – как можно более спокойно произнесла я. Повернулась и ушла. Как же тяжело мне каждый шаг давался. С одной стороны, понимала, что бежать надо, спасать остатки своей гордости. А с другой стороны… хотелось к нему, к этому человеку, который никогда не сможет испытывать ко мне нормальных чувств. Мерлин, если б он хотя бы не обзывал, не говорил всех этих слов. Как он там сказал?.. «… счастливое время, проведенное в Хогвардсе без тебя, продлится…» Я за этот год тоже отвыкла от всего этого… Мерлин, прошу тебя, дай мне сил выдержать это…
****
Прошло два года.
А ничего не изменилось за это время…
Как любила, так и люблю.
Как презирал меня, так и презирает.
Похудела. Гарри беспокоится, постоянно спрашивает, может, помочь мне чем-то смог бы… и Джинни туда же.
Они, кстати, поженились все-таки. Гарри пару раз налево сходил на первом курсе, да на этом и остановился. Понял, что только Джинни любит. Хороший парень. Ну, почему я в такого не могла влюбиться?!
Плетусь на ЗВУ – Зелья Высшего Уровня – обязательный предмет для будущей медиковедьмы. И учеба не в радость, а ведь раньше все по-другому было…
С середины пары срывают чуть ли не весь поток – в одном из коттеджей пожар, пострадали студенты, нужны дополнительные руки в больничном крыле Университета.
Ну, и денек выдалася. Устала безумно, столько ожоговых через меня прошло сегодня, каждому обработать рану нужно, определить, какой тип Зелья нужно использовать для лечения.
Присела за столом у окна, уставилась в одну точку. Голова разболелась. А вставать за Зельем от Головной Боли как-то лень.
- Гермиона, - это главная медиковедьма нашего крыла, миссис Трит, зовет.
- Да, миссис Трит? – нехотя отзываюсь.
- Девочка, я понимаю, что ты устала, но нужна твоя помощь. Другому кому-то поручить пока не могу – колдолекарей из Св. Мунго только на завтра прислать обещали, а ты лучшая наша студентка…
Подымаюсь, еле волоча ноги, иду к ней.
Она стоит над кем-то из студентов, бедный, весь перебинтован.
- Вот этот молодой человек больше всех пострадал, нужно каждые десять минут ему давать по пол ложки вот этого зелья. А мне нужно наверх, проследить, не набедокурили ли твои однокурсники с другими пострадавшими. Мерлин, говорила же ректору, что нужно расширить штат больничного крыла, нет же, дорого… - последнюю фразу она уже себе под нос бурчала, оставляя меня наедине с так сильно обгоревшим. Жалко его. Судя по тому, что он практически весь перебинтован – плохи его дела. Дышит тяжело, хрипит. Видно, пошевелиться даже не может – каждое движение болью отдается.
Присела рядом с ним. Взяла больничную карту в руки.
Теперь понимаю, что чувствуют те, у кого сердце работать отказывается.
Драко Малфой.
Я вам говорила, что моя любовь – приговор?
Забудьте.
Приговор – это то, что в его карте написано. Ему в лицо попала Колдокислота – эта штука посильнее всех маггловских кислот, вместе взятых, будет. Следов от ожога на лице не останется – наш… хм… дорогой и всеми обожаемый профессор Снейп еще во время войны изобрел чудесное снадобье от ожогов, завтра нам привезут целую партию. А вот глаза…
Драко никогда больше не сможет видеть.
Сердце, мое глупое сердце, кровью обливается…
****
Сегодня его выписывают из Св. Мунго.
Я к нему каждый день после занятий аппарировала, просто приходила узнать, как дела.
Разумеется, не называясь.
Он не говорит. Нет, с голосом у него, слава Мерлину, все в порядке. Просто не хочет. Когда узнал, что с его глазами, выгнал всех из палаты. И мать свою, Нарциссу, тоже.
Видела, как она плакала. Понимаю – единственный сын, наследник. Вообще, мне ее чисто по-женски жаль – мужа, каким бы он паршивцем не был, потеряла, Малфой-мэнор вместе со всем имуществом конфисковали, а теперь такое с сыном…
Захотелось подойти, выразить сочувствие, но вовремя одумалась. Да уж, моего сочувствия она как раз и ждет.
Подошла в консультационную, Главмедиковедьма вышла ко мне навстречу. За последний месяц привыкли тут ко мне уже. А когда услышали, что я – та самая Гермиона Грейнджер, которая с великим Поттером с Воландемортом боролась, да еще и будущая их коллега, вообще почти что полюбили.
- Рада видеть вас, Гермиона.
Улыбаюсь ей в ответ.
- Взаимно, Камилла. – договорились по имени обращаться друг к другу, - А я к вам по тому же вопросу. Уже известно, где именно будет проходить лечение Мистер Малфой?
- Как я поняла со слов леди Малфой, ее сын будет жить в Шотландии, у них там небольшое поместье, Гринхоллов-мэнор.
Хмыкнула. Как-то не вяжется у меня «небольшое поместье» с Малфоями.
- А назначили ему уже кого-то, кто бы приглядывал за ним?
Замялась.
- Вы знаете, за то время, что мистер Малфой у нас провел, он себя не с самой лучшей стороны показал, никто не соглашается за ним приглядывать, хотя леди Малфой предложила более чем щедрое вознаграждение.
Чувствую, как замирает сердце – вот оно. То, чего я так ждала. Не такой ценой, конечно…
- Камилла, у меня к вам предложение…
****
Еще три месяца прошло.
И жизнь моя, извините за штамп, но говорю, как есть – сладкая мука.
Живу рядом с человеком, которого люблю. А ни заговорить с ним, ни… в общем, не могу ничего.
О том, что я – это я, только Камилла и знает.
Она долго не соглашалась, когда узнала, на что я хочу пойти, чтобы с Драко рядом быть. Мерлин, я ей столько наговорила, она даже испугалась, когда услышала. Потом поняла, что с ее помощью или без нее, но я сделаю то, что задумала. Помню ее взгляд, полный сожаления.
Я выпила Аспетто Камбиаре. Что-то вроде Полиморфного Зелья, но срок действия более продолжительный, обычно хватает где-то на полгода. И еще есть у этого средства побочный эффект, который мне, в общем-то, на руку – полная потеря голоса.
Камилла долго отговаривала именно от этого зелья, ведь с возвращением внешности голос потом может и не восстановиться. Никогда. Что-то часто это слово стало на мою жизнь влиять…
А мне все равно. Я не могу без Драко. Теперь понимаю, что это действительно как болезнь. Осознаю, что он ничуть не изменился со времен Хогвардса, вижу, как все мелкие пакостные черты его характера совсем дурно сказались на его манерах и восприятии мира. И, тем не менее, испытываю чуть ли не приступ счастья, когда вижу его – чертово зелье Отвращения, чертов его побочный эффект. Везет мне на эти все побочные эффекты, вы тоже это заметили?
Меня представили Нарциссе, как одну из самых лучших медиковедьм Великобритании, которая, к сожалению, во время одного из проводимых опытов лишилась дара изрекать слова. Нарциссе даже понравилось это – сказала, что хорошо, мол, что не может говорить – не будет сплетничать; им, Малфоям, дескать, есть, что скрывать. Я сдержалась. Подумать только – я совсем недавно жалела эту женщину. Дала себе слово больше не делать этого.
В мои обязанности входит внимательно следить за молодым Малфоем, заботиться о том, чтобы он вовремя принимал зелья Заживления и Обезболивания – его ожоги все еще не прошли, нужно время, чтобы они полностью сошли с его бледного тела.
Как же дрожали мои руки, когда я впервые прикоснулась к нему, чтобы втереть мазь в его шрамы. Думала, сейчас он что-то язвительное скажет, уничижительное… промолчал. Только складка меж бровей пролегла.
Нам комфортно было вдвоем, насколько это вообще представить себе можно. Он перед камином часами сидел или у моря. Я – рядом, стараясь не нарушать его покой.
Однажды напугал очень. Хотел самостоятельно до ванной добраться, оступился, упал. Грохот поднял неимоверный. Я, пока мчалась к нему, столько себе понапридумывала, не простила бы себе, если б с ним еще что-то случилось. Подлетела, хотела помочь встать, он отмахнулся, я упала, больно ударилась. Он слышал звук моего падения и стон боли, но не извинился. Только сухо приказал:
- Не смейте прикасаться ко мне без надобности, Джули. Вы не будете со мной постоянно. Как только мои шрамы сойдут, ваши услуги мне более не понадобятся.
… ваши услуги мне более не понадобятся…
Какие ужасные слова. Я даже представить себе не могла, что когда-то мне придется уйти. Снова жить без него… страшно.
Проглотила эти слова. Молча встала, собрала все, что упало со стола на пол, когда он оступился. Ушла. Слышала, как он до постели добирался, чертыхаясь. Безумно хотелось помочь, сцеловать все ушибы. Прокусила себе губу до крови, так напряжена была.
А потом случилось… то, что случилось…
Он гулял вдоль берега. Я шла, сохраняя дистанцию, но стараясь не упускать его из виду. Нахмурилась, когда он стал взбираться по выступам большого валуна. Но что я могла сделать? Не могла помешать ему ни физически, ни магически – без слов я была хуже сквиба, беспалочковая магия плохо мне давалась, только простейшие заклятия и чары.
Он стоял наверху так долго, так мучительно долго. У меня шея заболела, пока я смотрела на него снизу. На секунду опустила голову, чтобы размять затекшие мышцы. И тут – всплеск. Не волна о камень ударилась, а что-то тяжелое в воду опустилось. Глянула наверх – Драко не было. Похолодела, обежала камень вокруг, сквозь узкую полоску просвета между валуном и скалой увидела, как он тонет. Молча. Безропотно отдаваясь воде.
Не знаю, откуда у меня столько сил взялось, но буквально за секунду добралась до вершины валуна, даже не заметив, как посрывала ногти, цепляясь за выступы. Забыла, что не умею плавать, прыгнула за тем, кого так сильно люблю.
Вслепую добралась до места, где был Драко, меня тянуло вниз, море разбушевалось не на шутку, но я не переставала бороться с волнами. В считанные минуты научилась кое-как держаться наплаву, от соленой воды слезились глаза, но я успела увидеть его ладони, обращенные к небу. Когда доплыла, на поверхности были только кончики его пальцев, я потянула его наверх, в то время как сама шла ко дну. К моему отчаянию, Драко стал сопротивляться, попал мне локтем в грудь, заставив почти ослепнуть от боли, но я не выпускала его руки, вцепилась в нее окоченевшими пальцами и сломанными ногтями.
Он что-то кричал, но я не слышала, вода попадала мне в рот и уши, я захлебывалась, но не позволяла себе сдаваться.
«Спасти его, а там – будь, что будет», - стучало в голове.
Каким-то чудесным образом мне удалось вытащить его к берегу. Я заплакала от счастья, когда почувствовала твердь под ногами.
Дотащив уже не сопротивлявшегося Драко до берега, обессиленно упала рядом с ним. Закашлялась – песок и морская вода раздирали горло. Не обращая внимания на то, что ракушечный песок царапал щеки, перевернула голову посмотреть, как там Драко. Вздрогнула – его белки «смотрели» прямо мне в глаза, его воздух попадал мне в ноздри.
- Дура, какая же ты дура… - прошептал он.
Хотелось заорать, что это он дурак, но я могла издавать только хрипы. Обида и пережитый страх клокотали в груди.
И вдруг он прикоснулся к моей израненной щеке. Я задрожала от его прикосновения.
- Слепой и немая… какая милая пара, не находишь?.. – даже говоря шепотом, он умудрялся растягивать гласные, я чувствовала его насмешку чуть ли не наощупь.
Его пальцы обвели контур моих пересохших губ, он приподнялся и навис надо мною.
- Маленькая мисс я-помогу-несмотря-ни-на-что, да?.. – его шепот приобрел звук, но все же… все же это был шепот, проникающий в каждую клетку моего тела. – Ненавижу, как же я тебя ненавижу, - добавил он и вдруг рванул тонкий хлопок моей мокрой блузы.
Я глубоко вдохнула и замерла.
А он наклонился и поцеловал.
О нет, не думайте, что это был поцелуй, о котором обычно мечтают молодые леди, представляя себе прекрасного принца. Это было наказание. За то, что вмешалась и не дала ему умереть, уйти из жизни, в которой он не видел себе места. Я безропотно принимала это наказание.
И когда он задрал мою юбку, когда сжал внутреннюю часть бедра, оставив на коже синяки, когда грубо вошел в меня, хотя я не была готова, я не сопротивлялась. Только вздрогнула разок…
Он еще раз поцеловал, почти укусил; мы больно ударились зубами, когда он не удержался, кончая в меня, и упал всем телом на меня.
Это все так, пустяки… по сравнению с тем, что было потом.
Скатившись с меня, он, уставившись слепыми глазами в начинавшее темнеть небо, произнес:
- Ты ведь грязнокровка, да, Джули? Я слышу этот невыносимый запах, никакая вода не смоет его…
Эти слова так резанули по сердцу, я подумала, что вот прямо сейчас, сию минуту, я умру.
Даже сейчас, незрячий, беспомощный, он взял надо мною верх. Мерлин, этот человек всего мгновение назад кончал в меня! Трахал, оставлял следы на моем теле! И все равно я остаюсь для него грязнокровкой. Попользовался, смешал с грязью, уж извините за каламбур, и бросил. Стало одиноко, я присела, обняла себя руками.
Не знаю, долго ли я так сидела.
Потом встала, кое-как прикрыла грудь, помогла подняться Драко и повела его за руку в дом. Больше он ничего в тот вечер не сказал.
****
Прошло два месяца.
Драко ни жестом, ни словом не давал понять, что помнит о случившемся. Уже не морщился, когда я втирала мазь, но это безразличие ранило сильнее брезгливости и презрения. Мерлин, моя подушка не успевает высыхать от слез…
А тут еще…
Я беременна.
Что делать, ума не приложу.
И помощи не у кого попросить. Родителей Упивающиеся убили, еще когда Воландеморт жив был. Гарри, Рон, Джинни… не поймут, я уверена.
Долго думала. Решилась.
Постучала в дверь его комнаты.
- Джули, я никого не хочу видеть, - прокричал он.
Все ясно – опять настроение плохое. Хотя… когда это оно у него хорошим было?
Еще раз постучала.
- Я что, неясно выразился?!
Уже хотела уйти, но поняла, что потом уже не решусь. Вздохнула, толкнула дверь, вошла.
Лежит на кровати, ноги свешиваются на пол, руки в стороны.
- Джули. Я. Никого. Не. Хочу. Видеть, – бесцветным голосом отчеканивает он.
Присела рядом.
Как же сказать?
Нарцисса его каждую неделю навещает, но не могу же я написать ей записку вроде «я жду ребенка от вашего сына, не будете ли вы так любезны сообщить ему об этом?». Задачка…
И тут понимаю.
Беру его за руку, притягиваю ладонь к моему животу.
- И что это, спрашивается, означает? – почти безразлично спрашивает он, убирая руку.
Я еще раз беру ее, кладу себе на живот. Потом немного отодвигаю, показывая, что живот растет.
Подскакивает. Садится на другом краю кровати, спиной ко мне.
- Ты… беременна?..
Нечленораздельными угуканиями говорю что-то вроде «да».
Обхватывает голову руками.
Через несколько минут равнодушно бросает:
- Избавишься от… в общем, никаких детей от грязнокровки я не потерплю, надеюсь, ты поняла меня, Джули, - и выходит из комнаты.
Лучше бы я тогда утонула.
****
Смотрю на себя в зеркало – прямые смоляные пряди, большущие синие глаза, тоненькая фигура – а ведь я красивая, может, если бы он меня увидел, влюбился бы, и никогда… никогда не сказал бы того, что сказал?..
Качаю головой, отвечая сама себе – конечно, нет. Драко никогда не перестанет быть Драко.
А ведь он даже не знает, что я – это я, Гермиона Грейнджер. Я для него – Джули, грязнокровная служанка, приставленная для того, чтобы выполнять его указания и способствовать его выздоровлению.
Направляю палочку себе на живот, шепчу заклинание…
Я так люблю тебя, Драко, я так тебя люблю… я сделаю для тебя все… и плевать на то, что я чувствую…
Слышу, как слезы стекают по подбородку.
****
- Скорее, скорее, - меня зовет один из домашних эльфов, Кити. Хватает за руку, куда-то тянет.
А я так плохо соображаю, ноги как ватные, сижу на полу около зеркала, недалеко от меня палочка.
Одними глазами спрашиваю, что произошло.
- Хозяин, он задыхается…
Страх сковывает мое сердце. Что на этот раз?
Подрываюсь, вылетаю за дверь, мчусь туда, куда бежит Кити.
На кухонном полу вижу Драко. Скорчился, тело бьют судороги, хватается за горло.
Начинаю хрипеть, глаза метаются, не могу понять, что случилось. Что он выпил? Как могу помочь?
Кити находит пузырек, протягивает его мне.
В который раз умираю – нет противоядия к этому яду. В том, что это именно яд, даже не сомневаюсь – на третьем курсе, незадолго до того, как я бросила учебу, чтобы ухаживать за Драко, мы проходили это. Я еще удивилась, как же так? Столько достигнуто в современной магической медицине, а еще оставались средства, действие которых ничто не могло остановить.
Мой хрип вдруг прерывается звуками – голос, мой голос возвращается! Я не знаю, что именно послужило катализатором, скорее всего – шок, но я вдруг поняла, что ко мне возвращается моя внешность, а вместе с ней и то, с чем я уже мысленно попрощалась – голос.
- Драко, - сухим кашлем рисую контуры его имени.
Он вздрагивает, хватает меня за рукав.
- Ты здесь? – срывающимся голосом спрашивает он.
- Да, да, мой любимый, я с тобой, - шепчу я.
- Ты сделала то, что я приказал тебе?
Замираю. Прижимаю его голову к своему животу. Он умирает, Мерлин, он умирает!
- Да, любимый, все, как ты сказал, - наконец выдавливаю из себя эти страшные слова.
Он расслабляется, тень улыбки скользит по его бескровным губам.
- Правильно… я буду последним Малфоем… - затихающим голосом говорит он.
- Да, мой любимый, да… ты… единственный… - я раскачиваюсь из стороны в сторону, на меня расширившимися от ужаса глазами смотрит Кити – у нее шок – мало того, что хозяин умирает, так еще и его медиковедьма вдруг внешность поменяла.
- Я позову госпожу Нарциссу, - вдруг пищит она и аппарирует.
Я крепче прижимаю к себе слабеющее тело Драко.
****
Его похоронили на семейном кладбище. Нарцисса была убита горем, поначалу обвиняла меня в его убийстве, хорошо, что Кити успела рассказать все аврорам. Они меня все равно допросили, мол, зачем внешность меняла, как свое поведение объяснить могу. Наплела что-то… сама не помню, если честно. Не поверили, но доказательств моей вины не было, так что пришлось им меня отпустить.
За похоронами следила из-за решеток высокой ограды, которая отделяла угодья Малфоев от маггловской земли, понятное дело, что меня не пустили попрощаться с Драко в последний раз.
Сейчас у себя дома. Изредка приходит Джинни, иногда разговариваем ни о чем, иногда просто молчим. Я благодарна ей за компанию, но… все уже не так, как раньше, не могу я ее больше подругой своей назвать, подругам ведь все рассказывают, а у меня слишком много секретов от нее завелось, всех не раскроешь…
А самый главный…
Ты прости меня, мой любимый, но я солгала тебе тогда. Ты не будешь последним Малфоем...
Кладу ладони на живот, слабая улыбка касается скорбно опущенных губ.
